— У нас будет девочка, — уверенно сказал Альфред.
— Не будет, — она посмотрела на мужа, и он в первый раз в жизни увидел ее глаза красными и заплаканными. — Может случиться так, что я больше не смогу родить.
— Неужели все так плохо?
— Доктор сказал fifty-fifty.
— Будем надеяться… ведь я все равно люблю тебя, — он обнял ее голову ладонями и поцеловал в губы.
Лицо Эрики, несмотря на потекшую тушь, было красивым и каким-то особенно лучезарным от искренней благодарности мужу; в этот момент она, не раздумывая, пошла бы за ним куда угодно, хоть на верную смерть. Альфред серьезно сказал:
— У меня есть кое-что получше надежды.
— Ребенок от другой женщины? — всхлипывая, предположила Эрика.
— Нет, у меня есть уверенность.
— Я не понимаю…
— У нас будет дочь, это предопределено.
— Кем предо… — судорожный вздох помешал ей говорить, но она продолжала, вытирая слезы: — Откуда она возьмется?
— Родится, наверное, — улыбнулся Альфред, сглаживая наивность ее вопроса. — Это будет девочка с маленьким родимым пятнышком на груди.
Джип миновал скоростную автостраду Санта-Моника, съехал в сторону Олимпийского бульвара и свернул на Четвертую улицу. До пирса оставалось немного, дорога сузилась, появились светофоры. На одном из них Гарднер взял приготовленный маркер и нарисовал число 69.
— В моем сне знак был таким…
— Я решил, что это символ зодиакального рака, но на твоем теле два кружка сблизились, и пятнышко стало похоже на букву S, — пояснил он, заново рисуя цифры.
Маргарет взглянула на рисунки и убрала их в сумочку. Альфред продолжил рассказывать:
— В тот же день, первого мая, но утром, еще до скандала, у меня состоялся разговор с отцом. Я упомянул о божественной жемчужине, но он прервал меня и запретил рассказывать. Он что-то знал о тебе и Диане.
— Он интересовался судьбой принцессы Уэльской?
— Откуда тебе известно? Я говорил об этом только Диане.
— Сама не понимаю… это как бы из ниоткуда, — Маргарет начала вспоминать вслух то, чего никогда не знала: — Он увидел пятнышко на груди ребенка… Дианы… и тогда назвал ее принцессой, а потом затеял ремонт.
— Все верно, об этом я рассказал Диане сегодня утром! — воскликнул Альфред и ужаснулся: — У вас общая память!
— Очаровательно, — Маргарет нахмурилась. — Я не смогу утаивать от Дианы то, что знаю, даже если обмотаю свою голову алюминиевой фольгой.
— Проедем это, говори дальше.
— Диана не делает выводов. А я делаю! Очевидно, Винсент Гарднер был посвящен в тайну моего… нашего с Дианой рождения, но формулировка этой тайны была двусмысленной, и он перепутал. Такое случается с трактовкой пророчеств, написанных особым языком иносказаний. Мой дед решил, что принцесса из пророчества — это Диана Уэльская, но после появления маленькой внучки понял, что ошибался.
— Я думаю, так и было! Я сказал отцу, что знак на теле малышки был похож на знак зодиакального Рака, а Диана Уэльская родилась первого июля. Она Рак по гороскопу, и отец наверняка знал об этом!
— Все проясняется, если сложить усилия. Идем дальше. После прозрения относительно своей ошибки Винсент Гарднер сообщил об этом в письме, которое ты получил спустя семнадцать лет. Это означает, что ему запретили открывать тайну раньше назначенного дня, а именно 27 мая 2010 года. Возможно, сам автор пророчества поставил это условие. Мой дед понимал, что времени у него мало, и под видом ремонта соорудил в доме надежный тайник, где спрятал свой секрет. Ключ к этому тайнику, скорее всего, находится во втором письме, адресованном Мариэн Гарднер. Нам остается вскрыть его прямо сейчас или ждать до 27 мая.
— Я не стану вскрывать письмо раньше времени, — уверенно возразил Альфред.
— Наверно, это правильное решение, если учесть, что сам Винсент Гарднер относился к этому очень серьезно, — неохотно признала Маргарет. — Придется ждать целую неделю, но мы уже кое-что знаем и никому об этом не скажем.
Альфред вдруг помрачнел и с досадой прихлопнул ладонью по рулю:
— Боюсь, молчание нам не поможет, тайник уже пуст, — он шумно вздохнул и рассказал дочери историю о ночной краже из сейфа, спрятанного за скульптурой Амура и Психеи.
Выслушав отца, Маргарет нахмурилась:
— Кто-то добрался до секретов Винсента Гарднера раньше нас…
Альфред начал вспоминать вслух:
— Отец затеял ремонт незадолго до своей смерти, в 1993 году. Тогда в холле и появилась копия скульптуры, а с ней и домашний сейф. Следов взлома не было, вор имел аварийный ключ или знал код, поэтому полиция сразу отработала версию установщика. В сейфовой фирме подняли старые накладные, выяснилось, что мастер, выполнявший заказ, умер еще в девяносто пятом. Это был пожилой и опытный работник с безупречной репутацией, но даже если он кому-то и проговорился, то выходило, что злоумышленник выгадывал момент для преступления целых четырнадцать лет.