Судит и милует, иногда учит. Но за деньги. Галлы не имеют письменности, и все знания передаются устно от друидов к ученикам.
С Гвенвилл мы собирали в лесу грибы и ягоды, удили в реке рыбу. Она была приветлива со мной, но держалась на расстоянии, буквально не приближаясь ко мне ближе, чем на метр.
Я же, влюбился первый раз в жизни по-настоящему. Засыпая, мечтал хотя бы прикоснуться к ней, взять за руку, вдохнуть запах волос, пахнущих полевыми цветами, уткнувшись носом в роскошную «гриву».
Она все ждала Адальгари и рассказывала мне о своей мечте — увидеть, как брат станет лучшим среди первых всадников бойев.
И хоть не от моей руки он потерял жизнь, слушая Генвилл, чувствовал я себя скверно. Отводил взгляд, хмурился, созерцая землю у ног. Тогда Генвилл просто уходила от меня, не задавая никаких вопросов.
Сегодня утром она предложила сразиться на мечах. Я, демонстрируя энтузиазм, согласился. Вышли из дома, к плетню. Изготовились.
Смотрю, Гвенвилл подняла над головой меч, а ноги держит согнутыми, на ширине плеч. Вложив свой меч в ножны, говорю ей:
— Я и без меча с тобой справлюсь! — Ее глаза вспыхнули,
— Попробуй, — прошипела и ударила сверху, чуть развернув меч, чтобы не разрубить мою буйную головушку.
Вполне ожидаемо, нанося удар, она чуть с запозданием сделала шаг левой вперед. К этому моменту, моя левая нога уже стояла рядом, а рукой я прихватил ее кисть, зафиксировав большой палец.
Меч просвистел, разрубив воздух, Гвенвилл теряя равновесие, подалась вперед. Опираясь на правую ногу, я развернулся лицом к ней, и слегка надавив рукой на кисть, отобрал меч. — Как ты это сделал? — Любопытство, отразившееся тут же на ее лице, граничило с обидой.
Долго объяснял, показывая основной принцип фехтования, будь чем: какая рука с оружием — та нога, впереди. Как рубить сверху вниз, наносить косые удары и с разворотом. Научить не смог, но она поняла — нужно тренироваться.
Я, поблагодарив местных Богов, хорошо подумал и о японцах, чей наукой я сегодня смог воспользоваться.
После обеда, а трапезничают тут куда сытнее, чем в Эртурии, Гвенвилл предложила пострелять из лука. Я честно признался — не умею. Она вручила мне кожаный наруч, взяла с собой лук и отвела меня на опушку рощи.
Наверное, это место давно использовалось для такого рода тренировок. Я увидел деревянные щиты установленные с интервалом в пятьдесят метров друг от друга. Став напротив, натянул лук, с трудом. Вспоминая, как когда-то стрелял из спортивного, прицелился. Отпустил тетиву.
В ближний щит я попал с первого раза, а попасть в нарисованного красной краской человечка, удавалось не часто. Гвенвилл, попадавшая в названное мной место на мишени, практически не тратя времени на прицеливание, радовалась.
Тренировались, пока мои пальцы от прикосновения к тетиве, не стали испытывать жгучую боль. Судя по разочарованному выражению лица Гвенвилл — не долго.
Что бы поднять ей настроение, я предложил прокатиться верхом. Мы вернулись в усадьбу, и Гвенвилл попросила единственного в доме слугу — Габа, оседлать коней.
До заката мы путешествовали по округе и мое умение наездника, подаренное кем-то из Олимпийцев, восхитило ее. Возвращаясь с прогулки, мы держались за руки, и я от всей души славил Богов.
Меня разбудил собачий лай. Иногда, по ночам пес Гвенвилл лаял, но сейчас он бросается грудью на дверь и рычит. Подкинув в жаровню щепок, снимаю со стены меч и открываю дверь.
Дома на краю деревни горят.
Пес выскочил из дома, я вышел за ним. У плетня, с топором в руках притаился Габ. Слышу конское ржание и стук копыт. На улице появились всадники.
Человек десять остановились у плетня и, спешившись, полезли во двор. Габ ударил одного из них топором и тут же упал, пронзенный копьем.
С криком атакую не прошеных гостей. Двоих удалось упокоить сразу. Остальные во двор не полезли. Беспокоясь о Гвенвилл, возвращаюсь в дом и запираю дверь.
Прислушался. На дворе тихо. Поднимаюсь наверх и вижу затаившуюся у окна Гвенвилл с луком в руках.
— Если их много, в доме не отсидимся. Все равно сожгут. Нужно выходить сражаться или бежать. — Говорю тихо, словно нас кто-нибудь может услышать.
— Возьми в сундуке броню и одевайся, — отвечает Гвенвилл уже не заботясь о скрытности.
— А ты?
— Кто-то должен охранять дом. Я позже. Давай, быстрее.
Из сундука у кровати Гвенвилл я достал короткую кольчугу, серебряный пояс и шлем — шишак с личиной, украшенный конским хвостом. Надел. Повесив на пояс ножны с мечем, взял копье.