Спрашиваю его:
— Ты свою палатку в лагере дружины ставить будешь?
— Давай бренн прогуляемся. Нам отдыхать сегодня не суждено. — Не дожидаясь от меня согласия, пошел от дружины. Я как на привязи, за ним. Отошли чуть-чуть в сторонку от ближников.
— Ты, наверное, никогда не был в Мельпуме. — Скорее утвердительно произносит Артоген. Я на всякий случай киваю, соглашаясь. — Посмотри туда. — Небрежно взмахивает рукой в сторону дороги, — У горизонта видишь лес? Эти леса тянутся до самого Мельпума и, огибая его, идут дальше на север. Если идти по этой дороге, то очень скоро армия тоже войдет в лес. Перед Мельпумом ты увидишь лишь небольшие прогалины между рощами. И я бы на твоем месте прежде, чем сунуться туда, хорошо бы подумал.
— Спасибо. Я подумаю над тем, что ты сказал? — Отвечаю, воспользовавшись предоставленной Артагеном паузой.
— На прогалинах развернуться даже твоим отрядам будет непросто — слишком мало места. Лигуры могут уйти в лес и оттуда внезапно атаковать, когда ты этого не будешь ждать. Я хочу выступить сейчас. Найти подходящее для боя место и занять сенонами окрестные рощи. Если лигуры надумают туда сунуться, мы их встретим. — Не ужели Артоген предполагал, что я стану возражать!
— Спасибо. Это хороший план, только может, дашь людям отдохнуть немного?
— Нет, у нас мало времени. До заката ты отдыхай, а к ночи, подходи с армией к Мельпуму. Мои всадники встретят тебя и проводят в нужное место. Если Боги от нас не отвернулись в сторону лигуров, то под утро ударим — я и твои всадники. Если лигуры смогут организовать оборону, отступим к хастатам и лучникам. Ты будь с ними, что бы увидев нас, отступающими, они не побежали. — Смеется, словно удачно пошутил. Хлопает на прощание по плечу, уходит к лошадям.
Морщусь, потирая плечо. Славлю Богов, что на мне кольчуга.
Вижу, Бранноген под раскидистой кроной дуба палатку ставит, а Вудель командует: " Нет! Тут не годиться. Смотри, какие корни торчат». Подзываю Вуделя.
— Лагерь ставить не будем. Сейчас перекусим, после собери сотников, к ночи должны быть у Мельпума.
— Это всех? Тех, кого поставили у лучников и хастатов? — Пожимает плечами.
— Да, всех. Ночью или под утро будет битва. Нужно подготовиться.
— Ехать сейчас или потом? — С надеждой смотрит, поглаживая живот. Понимаю его. У самого в животе урчит. Нагоняю на себя строгость, вспоминая Кису Воробъянинова с его «торг здесь не уместен», командую:
— Всех сотников оповестить, потом — обед.
— Да бренн, — отвечает Вудель и убегает за помощниками. Слышу недовольные возгласы и глухие удары — Вудель порядок наводит. И это верно — дисциплина превыше всего.
Подхожу к Алашу. Протрезвев, он, похоже, устыдился своей слабости. Старался быть поближе ко мне, но Артоген отшил его пронзительным взглядом. Вот с того момента Алаш как в воду опущенный, сразу видно настроение — мухи садятся.
— Алаш, важный разговор имею к тебе. — Замечаю, что начал говорить как галл, витиевато и не по существу. Алаш оживляется.
— Да, бренн. Мои уши уже слушают. — Поднимается, гремя железом, и становится рядом, действительно чуть наклонив голову, откинув каштановую прядь за ухо.
— На рассвете мы атакуем лигуров у Мельпума. Потом отступим к повозкам и станем в оборону. Легковооруженные бойи с рогатинами и дубинами не должны стоять без дела, а для обороны они не годятся. Возьми их прямо сейчас, и идите к Мельпуму, держась восточной стороны. Когда придете, будет еще светло. Посмотришь что там и как. Обойдешь оппидум и затаишься. Под утро, когда услышишь звуки боя, не ввязывайся. Как отступим, все лигуры пойдут в погоню за нами. Вот только тогда войдешь в лагерь и захватишь их женщин и детей.
Сделаешь это, труби в карниксы да так, что бы не только мы услышали, но и лигуры. — Смотрю на него как на спасителя. Буд-то от него зависит наша победа. Когда Алаш услышал над кем ему стоять, приуныл, но после осмысления перспектив добычи в лагере лигуров и моего взгляда, повеселел.
— Я выступаю! В таком деле медлить нельзя! — Смотрю, ближников своих все же позвал.
Перекусываем ветчиной с лепешками, кусок в горло не лезет: сотники как-то бестактно стоят над душой, спокойно поесть не дают. Ну что же, сам виноват. Запиваю бутерброд местным пивом, неплохо идет. Дружинникам все равно, жуют себе спокойно и никуда не торопятся.
Перекусил, а все не решаюсь приступить к главному, объяснить начальникам и командирам для чего они тут собрались. Артоген все правильно придумал. И я понял, что он имел в виду, когда говорил об узких лесных прогалинах. Но теперь, когда пришло время объяснить сотникам их задачу, смущен — какой бы большей прогалина не была, а три тысячи хастатов, обученных стоять в две линии, не станут в строй.