Но даже надежные стены и книги библиотеки могли создать лишь иллюзию одиночества, которую нарушило появление незваного и уж точно нежданного визитера. В первые мгновения Элия даже не почувствовала ничего, кроме одного: она больше не одинока среди книг. Ни один посторонний вздох, звук или запах не возник в узком проходе меж стеллажей, и тем не менее принцесса отчетливо поняла: рядом кто-то есть.
Внутренне приготовившись к магическому удару и призвав защиту Звездного Набора, богиня спокойно позвала:
— Покажись, я знаю, ты здесь.
Послышался отзвук сухого смешка, и из света выступила тень, перелив тени, мерцающий, неуловимый силуэт. Не столько фигура, сколько призрак, невидимка, скользящий фантом. В следующий миг меняющий очертания силуэт принял физическое обличье, и перед богиней возник мужчина в кожаном одеянии, черный цвет коего был разбавлен лишь воротником бордовой блузы. Отпечаток язвительного, жесткого нрава лежал на его резком лице, в чертах явственно ощущался призвук крови неких высших демонов, но не Бездны Межуровнья, а созданий миров. Черные волосы рассыпались по плечам визитера, как перья, острый нос напоминал клюв ворона, а черные глаза поблескивали безразличным и всеохватным любопытством. Может быть, из-за настроя на поиск книг или из-за возмутительно-нахального игнорирования могучей защиты Лоулендского замка, Элия в первый же миг поняла, кто стоит перед ней.
Легенда, провокатор, расставляющий ловушки и дарящий намеки, шутящий жестокие шутки; плетущий замысловатые интриги, вовлекающий в их паутину избранные жертвы; не убивающий без пощады, а наказывающий, толкающий на нужный путь. Слуга Творца. Еще более таинственный и загадочный, чем Жнец, действующий не так, как должно, а так, как велит в каждый из моментов существования его прихотливая, изменчивая суть. Создание вольное, но вместе с тем неизменно чтящее Законы Равновесия и видящее смысл жизни в их исполнении. Не незыблемое правило, но соль и искра в деяниях Творца.
О них даже известно было значительно меньше, чем о Жнецах. Теми хотя бы пугали детей, а на Исчезающих, действующих тонко, хитро, пусть и по-своему честно (коль жертва умна, она всегда могла сообразить, что происходит, в чем ее ошибка, исправить ее и избежать кары), ни сияние славы Слуг Творца, ни внушаемый ими безотчетный страх не распространялись.
— Исчезающий, — легким наклоном головы поприветствовала Богиня Любви удивительного гостя, ничем не выказывая своей оторопи от почти лобового столкновения с еще одной ожившей легендой.
— Принцесса, — чуть склонил он голову в ответ, не более и не менее, чем Элия, и ухмыльнулся. — Польщен и удивлен, я разоблачен.
— Большая честь приветствовать тебя в Лоуленде, и удивление мое не меньше твоего. Если я могу лицезреть тебя, неуловимый демон, Слуга Творца, значит, не избрана в жертвы. Какова же причина твоего явления здесь? Утоли мое любопытство, — в тон собеседнику промолвила богиня.
— Я лишь гонец, увы, не прелесть неземная черт твоих, к трепещущему сердцу моему воззвав, явиться призвала, богиня, — ухмылка снова скользнула по лицу демона, давая понять женщине насколько привлекательной он находит ее.
— Я вся внимание, — Элия сложила руки так, как принято у демонов-вранов, в ожидании продолжения беседы с равным, но принесшим очень важную информацию собеседником.
Исчезающий оценил знак своего исконного рода, в звучном, но все равно неуловимо напоминавшем карканье огромной птицы голосе отразилась даже толика уважения. Для создания, не чтущего ничего и никого, кроме самого Творца, сие было огромной редкостью. Он заговорил почти прямо, без намеков и загадок:
— Тебя, о проницательная и мудрая, знающая столь много для непосвященной, приглашают явиться Силы Равновесия! Заметь, великая честь оказана богине, ибо не приказ, а приглашение я передаю тебе.
— Благодарю, получить его из уст твоих честь вдвойне, — торжественно отозвалась Элия.
— Вот знак их милости и врата, — рука с длинными черными ногтями протянула принцессе сверкающую серебром монетку, на аверсе которой она заметила изображение уравновешенных чаш весов, одного из самых известных символов Равновесия.