Прежде чем они разошлись разгонять туман, я сказал:
Предки поклялись не заниматься магией и потомкам предрекли расплату за возращение к ненавистным войнам. Прошло время, поколения сменяли друг друга, и неодинаково распределилось влияние прошлого на Людей Востока. Не стоит винить в предательстве никого из неспособных совладать с магией...
Мне ответили, что есть воины, обгорающие до костей и взявшие свой посох, а есть маловеры и предатели, другого нет...
Магия серьёзно влияла на Людей, делала их менее концентрированными, более воинствующими. Но смогут ли такие воины привести к победе, думал ли об этом учитель?
Я вспомнил выражение лица Лантаннеля и стал понимать его грусть. Возможно ли, что он предчувствовал исход войны со стихиями, предполагая ошибочность тех или иных действий Алгульдальлильиира?
Насколько прошлое может повлиять на Людей, решивших пользоваться магией?..
Я бросил размышлять и пошёл наблюдать за воителями. Густота туманов усилилась. Казалось, чем дальше углубляешься от сети и лагеря, тем более тяжёлые слои воздуха обитали вокруг.
Крики воинов, размахивающих посохами, раздавались повсюду. И я видел, как туманы отдаляются после каждой волшебной атаки борцов Алгульдальлильиира. Как и говорил учитель, холодный воздух прогонялся магией и желанием Людей...
Ночами воины бегали и махали искрящимися жезлами, а утром изнеможённые падали на землю. Постепенно лагерь перемещался всё ближе и ближе к условной границе. Учитель редко привозил магическую крошку камней; огонь в сети не кончался...
Порой терял счёт времени... ночные бегуны, крики и туманы затмевали рассудок. Но помнил о концентрации и следил за сознанием, чего нельзя сказать о борцах со стихией.
Они упрекали меня, что не принимаю участие в войне, иногда били палками, но я терпел и говорил о клятве предков и осторожности в борьбе с туманами.
Заметил, что холод усилился, и Люди, которые не бегали ночью, стали чаще до смерти замерзать по утрам...
Но в последнее время в НЕДНЕ редко можно было увидеть небодрствующего Человека. Креп ужас оттого, что можно не проснуться, если иное заберётся во внутреннее естество через туманы...
Чем дальше воздушные пласты отходили к границе, тем непримиримее становились. Их было сложнее разгонять, утомляемость воинов росла. Всё меньше Людей бегали группами, а чаще поодиночке, углубляясь далеко в туманные холодные пространства, угрожающе наступающие со всех сторон...
Как-то я натолкнулся на каменное тело воина, вымерзшее на земле. Он обнимал посох, вероятно, пытаясь согреться, когда уже не мог бежать. Неужели он потерял ориентиры и заблудился?!
Я заметил, что количество Людей в группе уменьшалось...
Если ранее до появления сетей воины теряли веру в победу, то сейчас, проникшись огненной магией, горели воодушевлением, несмотря на усталость и слабый контроль над сознанием...
Будто иллюзия успеха заволокла рассудок пеленой серого тумана, который проникал внутрь, выедая всё то Добро, за которое они вышли на тропу войны.
...Днём в полусонном состоянии воины рассказывали странные истории. Что в ночи видели фигуры и образы, похожие на Людей, но больше на Замиев Прадэ Земли. Они были повсюду, прятались за туманами, постоянно шептались и ждали удобного случая, чтобы напасть. Подбирались осторожно, обычно сзади, и наносили резкий удар.... Человек показывал порезы на задних конечностях, руках, спине.
Другой говорил, что туман после взмаха посохом отплывал вглубь, а сзади в то же время его кто-то толкал...
- Я часто падал на землю и ощущал лютый холод, с трудом поднимался. Но моё сердце было со Светочем Богом, Он защищал меня от иного.... Как-то из тумана вышел нечёткой формы Человек или Замий с оружием подобно моему, мы с ним бились посохами, пока он не убрался.... А потом, я плохо помню, бегал и бегал, будто это был и не я вовсе. Вокруг было шумно, какие-то голоса и звуки...
- А я г-на-лся за од-ним та-ким За-ми-ем, а по-том не за-ме-тил яму и упал, по-вре-дил се-бе ру-ку... - Человек едва-едва говорил, мне казалось, будто произошло большое чудо, что он здесь с нами, а не замёрз где-нибудь вдали от лагеря. - Я не мо-г бе-жа-ть, и ме-ня по-сто-ян-но кто-то бил и об-мо-ра-жи-вал. От-ма-хи-ва-лся по-со-хом и мо-ли-лся Све-то-чу Бо-гу. Хо-ро-шо, что за-ме-тил о-го-нь в-да-ли, это бы-ла се-ть...
Невероятно, но туманы будто оживали, заряжаясь магией воинов Востока. Словно сами предки воскресли и наказывали потомков за нарушение запрета. Но я, сколько бы ни отдалялся от лагеря, окутываемый ночной стихией, не видел никаких образов, хотя всегда чувствовал что-то неприятное, будто за мной следили.