Ялиния, презрев боль, улыбнулась, отпустила стебель жизни и побежала, смеясь, прочь от разгорячённого Человека. Варалла на миг ощутил горечь потери к себе бесконечной любви и преданности, и ноги сами помчали его догонять источник высоких ценностей отданных ему. Он хочет незамедлительно пожрать их, впитать в себя, и ... его стебель высосет из неё так неосторожно предложенные преобразованные приоритеты высших Любви и Веры.
Когда он догонял девушку, то толкал её, она падала на траву, но не переставала смеяться, быстро поднималась и вновь убегала. Он, догоняя, схватывал её за одежду, и часть её отрывалась, открывая больше тела Ялинии. Её грудь перевязанная нитями растений вздымалась и опускалась отчётливо и ясно в сознании Вараллы, он точно знал, что раньше мысли не касались её форм, а теперь уже замечают все изгибы подвернувшиеся мимолетно взгляду.... И они пробираются в память, заполняя потенциальную силу внутреннего естества такими негодными и неприоритетными образами.
- Не можешь догнать, мы словно играем, ты маг, а я иная, ну же покарай меня, поймай и освободи, да, спаси меня от его власти. Высвободи меня от них, поймай же, не упусти. - На Ялинии всё меньше оставалось одежды, а фигура манила, горячая, местами с ободранной кожей... Девушка пылала желанием отдать самое заветное, что обещала через свой искренний взгляд, когда держала стебель Вараллы.
Во внутреннем естестве бегущего Человека всё смешалось, и он уже не мог определить, где истина, а где подменившая её иная суть.
Куда она бежит? Манит, смеётся, но не останавливается. Эти ощущения... даже мысли прерываются, хоть сколь они мало касаются размышлений о глубине какой-либо сути вещей. Даже сила божественного внутреннего естества отстраняется, заменяясь на желание приобрести те самые наивысшие качества любви и веры, которые Людьми передаются лишь Богам. Но она подарит их мне. Человеку. Ещё столь слабому волей и опытом жизни. И я не могу отказаться от этого затягивающего вихря. Он столь стремителен и быстр, что мои мысли слишком слабы, чтобы объять и понять его...
Множащиеся изгибы тела, улыбка, смех, уходящий в бесконечность звуками исчезающего прошлого. Ценности, наслаивающиеся на мягкие ткани груди, женские мышцы, не такие тугие как мужские, а гораздо тоньше, меньше пригодные для битв.
...Эти движения, раньше не замеченные безразличные, к чему это всё? Зачем меня манят? Сейчас не разберусь. Огонь её желания и ценность дара плавит моё внутреннее естество...
...Неужели это всё же иное? Её Жертва не даёт даже попытки для попытки осознания возможности допустить мысль об ином, чтобы не породить их ещё больше и не пресечь возможное смятение, и не уменьшить ныне бушующие чувства.
Время так замедлилось, вот почему я могу запоминать эти моменты её изменяющегося положения тела, ведь не только моё сосредоточение этому виной. Как же сильно течение времени противостоит прошлому! Эта медлительность никогда не свойственна прогрессу! Но она так притягивает и дает увидеть нечто новое. Но ценное ли оно?..
Ялиния забежала в дом, запыхавшись и негромко вздыхая, Варалла не отстал и был через мгновение уже рядом. Их глаза встретились, и взгляды проникли друг в друга. Они не ограничились лишь головами, а провалились куда-то глубоко во внутреннее естество друг друга. Мутная паволока недвижимого взгляда окутала помещение, очертания которого расплылись под вздохи запыхавшихся от бега людей.
Варалла заметил, как его сознание замедлилось ещё сильнее, и восприимчивость окружения так резко менялась, что Человек не успевал за его течением...
И Ялиния уже так близко, обхватила его шею, и Варалла ощущал попеременно стуки её сердца и прерывистое дыхание. Варалла обнял её тоже и не спеша начал прижимать к себе. Ялиния сам довершила обнимание, но прежде Исследователь оторвал последние лоскутки с её женского торса, чтобы полностью ощутить её прикосновение. Оно было столь мягким нежным и одновременно всепроникающим и горячим, что Варалла не верил в столь невероятно сильные ощущения, возникшие от сближения тел...
Нет-нет. Этого не может быть. Он ощущал воздействие её любви и веры, подаренные ему. Именно они рождали невероятные ощущения от вроде бы обычных прикосновений. Но сможет ли он правильно принять этот дар, и не погубит ли его неистовая тяга к обладанию им? Все эти мысли как в тумане, едва просачиваются в сознание, обволоченное неугасимым желанием.