Плохо знаю, какими такими, называют их ещё чужими, неясными. Пока вовсе не желаю двигаться куда-либо, хотя говорят, что мне пора уже жениться. Ну, если никого не останется, кто бы сажал или собирал, помогал в мирной деятельности, то, конечно, и я пойду на войну…
Житель всё говорил и говорил, даже когда Аф с калекой уже попрощались с ним, тот продолжал беседу. Дурнион никак не мог отстраниться от повествования западного соратника, но травник настойчиво тянул его за руку.
- Он нам же рассказывает… - в удивлении говорил Дурнион Афу, когда тот просил его продолжить путь. – А мы должны уйти, не дослушав.
- У нас своя дорога, - раздражённо отвечал Аф. – Мы итак уже всё узнали. Лишнее – вовсе ни к чему.
…Вдруг постепенно ли резко, но спутники стали обращать внимание на изменение пространства. Укрупнение растений, их расширение и набухание. Толстые листья кустов, раздававшихся глубоко вширь, напитывались влагой так сильно, что Дурнион останавливался и отрывал их, обрызгивая себя соком, выходившим под напором. Он забавлялся этим и восторженно восклицал всякий раз, когда жидкость выплескивалась в стороны.
Аф тоже улыбался и не мог не заметить жару, которая словно удерживалась в лесу, проникая через массивные размашистые кроны распухших деревьев.
Вскоре вся их одежда растрепалась и промокла. Аф предложил не делать зря новую, а натянуть на бедра растительные волокна, лишь пряча ствол. Тела легко покрывались испариной, дышать с непривычки стало тяжелее.
Иногда деревья так переплетались друг с другом ветвями, что спутники шли не по земле, а над ней по дорожкам из растительных образований. Дурнион был в восторге от дремучего окружения Жизнями Дродурга Бога.
Когда появлялись редкие небольшие полянки, он разбегался и плюхался на живот, по инерции двигаясь по скользкой траве, наполненной водянистым соком.
Цветы насыщались глубоким сладким ароматом; большинство росло на земле, но некоторые подтягивались вверх и достигали самых вершин деревьев, чтобы набраться больше солнечных лучей. С них вытекал сладкий сок, который пил Дурнион, восклицая, как тот бесподобен и вкусен.
Плоды отличались разнообразием форм. Толстые круглые мякиши, наполненные влагой, могли расти не только внизу, но и на деревьях. Фрукты порой и высыхали, несмотря на окружавшую влажность, но снаружи всегда были мокрыми.
Чудная пища иногда вытягивалась в длину на большие расстояния, опутывая ветки деревьев. Иное сюда явно не доходило, подумал Аф, как и Люди, хотя последние должны когда-нибудь и появиться.
Они ещё не добрались до жителей Западных земель, а калека уже был счастлив, полон радостных впечатлений. Он теперь больше разговаривал, словно некое стеснение оставил позади.
- Тут очень хорошо! Мне нравится! – восклицал Дурнион. – Какая вкусная еда повсюду!
- Скоро и жителей увидим, - говорил весело Аф. – Надеюсь, они такие же прекрасные, как и природа вокруг.
Но ещё долго пришлось идти спутникам, прежде чем повстречали первую деревню. Дурнион часто спрашивал о Людях, а Аф лишь отвечал, что скоро, но вокруг по-прежнему был лишь густой лес. Уже и сам травник волновался о масштабах территории и трудном нахождении здесь Жизней Светоча Бога.
Но вот донёсся первый гул где-то вдалеке, и он уже не утихал.
- Ну вот, Дурнион, слышишь, веселье совсем близко! - обрадовался Аф, а калека, восторженно восклицал и, пошатываясь, кривобоко бегал, попеременно упираясь руками о землю.
Когда они вышли к Людям, то сразу поразились увиденным. Дурнион вдруг рванул к местным жителям, и Аф вскоре потерял его.
Место обитания Людей Запада немного выдавило всеразмерное растительное наполнение. Аф находился на пригорке и наблюдал за нескончаемыми суетливыми движениями в окружающем бытие.
Травник вскоре утомился разглядывать хаотические перемещения. Кругом раздавался гомон смешанных звуков.
Он видел, как Люди бегали, сами по себе или друг за другом, лазили по деревьям. Толпились рядом с какими-то препятствиями и по очереди испытывали себя. И Аф поражался неизменному смеху и гулу, радостными лицами жителей; в действительности наблюдал нескончаемое веселье.
Его взяла даже небольшая дрожь, и ужас немного охватил сознание в ожидании, когда, наконец, наступит хоть немного тишины. Но обстановка не менялась. Какофония звуков насыщала пространство без малейшего смягчения.
Аф так и смотрел бы, пока не закончилась его энергия, и не ушёл бы подальше от суеты и шума деревни, но травника заметили несколько жителей и вприпрыжку направились к нему.
Внутреннее естество представителя Юга испытывало волнение, и он подумал выпить снадобье, чтобы давление окружения не оставило глубокий отпечаток на его сознании.