Неодинаковые по размерам иногда подобные эллипсоидным формам части кровяного тела связывались друг с другом более узкими каналами, образуя цепочку последовательно соединённых конечностей. Формы частей могли сокращаться, передавая объём соседним элементам, также каждая из них могла менять геометрию.
С ростом скорости своего движения увеличивалось и зрительное восприятие окружения. В какой-то момент времени я начал обозревать пейзажи в полной широте - новых оттенков не появлялось, а инстинкты пропали, потому что их работу взяли на себя мои многочисленные конечности.
Ближе к облакам местность пропитывалась ярчайшими красками бурлящих алых оттенков, отбрасывающих далеко-далеко свет жизни и эволюции. Множество огромных бесконечных кровяных облаков были расположены на значительных расстояниях друг от друга. Их можно увидеть как маленькие полоски света, и чем тоньше она, тем дальше от него находишься. Также были места затемнённые, с бордовыми оттенками, куда свет облаков достигал с трудом и куда кровяные капли, вероятно, не долетали.
Меня уже не сносило капельным ветром божественных источников, да и далеко от них удалился, исследуя неизвестные пространства. Будто помимо воли стремился узнать, что есть там, где оттенки красного всё более спокойных цветов, и света яркого, к которому привык, так мало. И я начал путешествие в темноту и замечал, что облака как будто и оставались на своих местах, но по мере моего отдаления, они тоже медленно сдвигались со своих мест в противоположную моему движению сторону, забирая с собой сияние эволюции.
Многочисленных существ с множественными ответвлениями конечностей встречал постоянно. Они были разными по размеру. И те, кто был невероятно огромен, подобно алым облакам, исторгал ветер мельчайших кровяных капель, которые хоть и воздействовали на моё тело, но уже не могли навредить ему, так как оно значительно выросло. И Блуждающий заметил, что обычно за одним огромным индивидуумом увиваются множество более мелких Думанов, не вылезая из площади кровяного дождя. Как-то попав в похожую на бывшую у облака капельную встряску организма, Блуждающий почувствовал странные ощущения - будто «слышит» кого-то. Но чёткость восприятия не была улучшена до тех пор, пока Думан сильно не сосредоточился - и затем потоки чьей-то мысли стали осознаннее. Рассказчик говорил о чём-то, но мало из того что слышал, малый Думан понимал. Будто повествователь беседовал с кем-то, а вокруг них собирались слушатели. Интерпретация «разговора» была сложной для Блуждающего, только что научившегося понимать «капельную речь». Но он предполагал, что будущий эволюционный рост расшифрует все возможные загадки непонятной ныне беседы. Блуждающий обычно прикреплялся своим телом к массе учителя, чтобы лететь, не отставая, на одной с ним скорости. И, таким образом, Думан путешествовал по необъятным просторам красного мира.
Как-то он вновь начал испытывать почти забытое чувство угнетающей тоски из-за повторяющихся (даже если они были различны в абсолютном выражении) событий. Чувство потери эволюционной насыщенности, неугасающего развития вибрировало по всему телу и, вероятно, было услышимо высшими создателями...
Думан периодически менял учителей для путешествий, пытаясь обнаружить таких, которые смогли бы говорить о вещах понятных и одновременно эволюционно новых, но...
Выходило так, что рассказ касался или тех описаний, которые Блуждающий уже знал в необходимом объёме, или повествование открывало такие глубины и определения, которые тут же стирались в неокрепшем сознании...
И вот однажды путешественники достигли переливчатых оттенков красного цвета стены, бесконечно длящейся в длину и высоту. Вблизи она местами медленно, а где-то быстро дымилась и бурлила плотным паром, зовущим внутрь. Вследствие ли разговоров соратников по накоплению опыта жизни, Думан почувствовал в стене огромные запасы знаний, но также и наличие опасности...
Соприкасаясь любыми из частей тела, Думаны могли понимать друг друга сразу же, общаясь мысленно. И один из них, вероятно, побывав у этой переливчатой границы уже не раз, рассказал о ней, сколько знал.
Он говорил, что это была «граница конца мира», полная бесконечного запаса многоуровневых знаний, движущихся с бешеными скоростями. Именно стена может научить многозадачности сознания, которая является основным двигателем в прогрессивности развития. Усваивать даже по крупицам мгновенные потоки знаний непросто, и они будут намного шире и значительнее любых поучений капельным путем. При соприкосновении с паром стены, говорил более опытный Думан, тело будет становиться более пластичным и текучим, а самое главное, оно будет расширяться и увеличиваться в размере. И при этом сознание станет затуманиваться, а частота его незаметного исчезновения увеличиваться. Сложно описать несказуемые впечатления от этого процесса, вы сами ощутите, но важно то, что следует вовремя покинуть стену и вытащить из неё всё новообретённое тело и вернуть гаснущее сознание. Если этого не сделать, то можно потеряться внутри неё навсегда в невежественном бессознании... а это не является прогрессом. Но если у вас получится, вы не только увеличите своё тело и скорость перемещения, но и в соответствие ему возвысите знания сами по себе и возможность лучше понимать тех, кто умнее вас, например, того громадного Думана, что привёз нас сюда...