Но что, если она тоже умрёт? Любая ниточка, ведущая ко мне, ставит её жизнь под угрозу. Как я могу с ней так поступить, зная, что её шансы на выживание и без того невелики?
Но, с другой стороны, есть ли лучше способ защитить её, кроме как всё время быть рядом?
Ещё не приняв решение, он уже был на полпути на поверхность. Тёплое солнце озарило его лицо, когда он появился на Овечьем лугу. Цербер рядом с них стряхнул с себя мрак Подземного царства.
— Что думаешь? — спросил Генри, потрепав пса по холке. — Найти Диану и…
Цербер громко взвыл, и не успел Генри создать поводок, как пёс сорвался с места. Выругавшись, Генри помчался за ним, петляя между группками людей, решившими устроить пикник в последние тёплые деньки. Никого не испугал гигантский пёс, бегущий без намордника через толпу, за которым бежал парень во всём чёрном. Впрочем, это же Нью-Йорк.
Снова залаяв, Цербер запрыгнул на чьё-то одеяло. Генри выругался и поспешил, притворяясь, что запыхался.
— Простите, — сказал он. — Мой пёс сорвался с поводка и…
Генри замер. На одеяле среди разбросанной еды сидела Диана. А я рядом с ней хихикала, пока Цербер принюхивался к её волосам, маленькая девочка.
Кейт.
Её русые волосы, заплетённые в тугую косу за спиной, голубые глаза и веснушки вокруг носа так сильно напомнили ему Персефону, что на секунду Генри забыл, как дышать. Специально или нет, но Диана воссоздала свою потерянную дочь. Но было в ней что-то такое, что-то, чего он не мог описать словами, что в корне отличало её от сестры, и потому за один удар сердца Персефона померкла в сравнении с ней.
Кейт, казалось, совсем не расстроена тем, что пикник в её день рождения был испорчен псом в три раза больше неё самой. Она чмокнула Цербера в нос и развернулась к Генри, посмотрев ему в глаза. Он застыл.
Пускай ей всего семь, но в её взгляде была вечность. Словно она видела насквозь все его мысли, надежды, страхи, мучения. Словно понимала каждый миг его существования. Пускай она пока что смертная, но божественное происхождение видно было сразу.
— Всё в порядке, — ответила Диана, её голос прозвучал теплее и добрее, чем был последние тысячу лет. — Главное, пирожные не пострадали.
— Цербер, ко мне, — скомандовал Генри, и пёс послушно подбежал к нему. Генри наклонился и пристегнул поводок к ошейнику, пытаясь скрыть своё потрясение. — Ещё раз извиняюсь. Если я могу чем-то загладить свою вину…
— Нет, правда, всё в порядке, — сказала Диана, обняв дочь одной рукой за плечи. — Лишний повод объесться пирожными. Да и купим хот-доги на выходе из парка.
— Позвольте мне хотя бы оплатить их, — предложил он, потому что смертные непременно начали бы настаивать на этом, но Диана покачала головой.
— Если хотите нам помочь, лучше сделайте пару снимков, — она протянула ему камеру. — У меня вечно получается не очень.
Генри взял в руки камеру — современную модель, которая весила намного легче, чем он ожидал.
— Да, конечно, — ответил он и посмотрел на них через объектив. Даже так Кэти выделялась для него на фоне всех остальных, как единственный огонёк в мире тьмы.
Он защитит её. Убьёт ради неё. Угаснет, если так будет лучше для неё. И даже если он никогда не сможет полюбить её так, как хотелось бы Диане, он всё равно будет выражать привязанность и уважение, которое она заслуживает.
— Готово, — хрипло произнёс он, сделав столько снимков, что из можно сделать целую короткометражку. — Вы обе отлично выглядите.
Кейт заулыбалась и попыталась слизнуть фиолетовый крем с пирожного, но в итоге запачкала нос.
— С вами весело, — сказала она, посмотрев на него своим невероятно глубоким взглядом. — Мам, можно он поест с нами хот-доги?
Диана посмотрела на него, а он засомневался. Больше всего на свете ему хотелось провести больше времени с ними, но с какой целью? Она ещё ребёнок. Ему нет смысла пытаться подружиться с ней сейчас, в облике взрослого. Да и её будет лучше, если он будет защищать её издали.
— Спасибо за предложение, — он вернул камеру обратно Диане. — Но, боюсь, у меня есть дела. Было приятно с вами познакомиться. С днём рождения, Кейт! Желаю, чтобы таких дней у тебя была целая вечность впереди.
Кейт вновь хихикнула и послала ему воздушный поцелуй. Диана тоже рассмеялась, снова крепко обняв дочь. Генри ушёл. Он не ожидал этого. Он не ожидал, что уйти от неё будет самым сложным решением в его жизни. Но он знал, что если покинет её сейчас, то сможет сделать так, чтобы больше никогда в жизни ему этого делать не пришлось.