Дружба – это тяжелый труд. Как отдых или собственные дети. Тебе всегда нужно таскать куда-то своё тело, проявлять заботу вопреки настроению, поддерживать/опекать/ оберегать… А ещё мчаться на помощь по собственной инициативе, без сторонних просьб. Халюкин и Барин нежданно проявились в палате, затоптались на порожке.
— Вы кто такие и как прошли? – встрепенулся анестезиолог. – Я же приказал, чтобы никого…
Халюкин официальным тоном заявил:
— Я как заместитель прокурора, должен снять показания с потерпевшего. А как верный друг – принес Андрею Васильевичу гостинец. – Одной рукою он сунул врачу под нос «корочки», а другой тряхнул пакетиком с «продуктовым набором для больного».
Для врача при исполнении существует один пациент. Все остальные – это враги, которых надо безжалостно посылать подальше. Тупая полиция, надоедливые родственники, любимые домашние животные, ангелы жизни и смерти… — всё едино.
– Андрей Васильевич ещё слишком слаб, потерял кровь. Необходим покой, чтобы набраться сил, – врач воинственно надвинулся на пришельцев, расправил сутулые плечи. – Можете оставить свои апельсины и уходите.
Пока ты не настроил лыжи к Господу, ты можешь воздействовать на окружающий тебя мир, в лице особо ретивых коллег…
– Николай Николаевич, пусть ребята посидят со мной? – смиренно воззвал Бутербродов. – Ближе этих людей у меня нет, отвечаю.
Анестезиолог вспомнил, что воспаление яичников его тёща лечит у единственного в городке гинеколога. Весомый аргумент, чтобы нарушить регламент, ведь это не клятва Гиппократа, в конце-то концов…
— Пожалуйста, недолго, — он стремительно вышел из палаты. Дверь прикрыл за собой.
— Привет, Бу! – друзья распаковали пакетик, достали яблоки и коньяк. Пропустили по рюмашке, по ходу дела. За здоровье и вообще.
— Как узнали, что я здесь? – наивно спросил Андрей.
— Юлька, — уронил бизнесмен с усмешкой.
— На самом деле, не смешно, — на удивление очкарик не поддержал иронию. – Юлия Васильевна… ну, окей, Юлька – позвонила мне на мобилу. Когда был переезд, она находилась у калитки дома. Всё видела. Ты ж, Андрюха, всего десять метров не дошел… Юлька и «Скорую» вызвала.
— Мой мобильный Юлька тоже знает? – не удержался от ёрничанья Барин.
Бутербродов слушал хмуро. И хмуро же сказал:
— Она всё про меня знает. Включая рацион моего завтрака и когда хожу в сортир. Даже размер моего члена. А я её ни разу, если что…
— Да ладно!? – изумились друзья.
Андрей в ответ понуро ухмыльнулся, вспоминая случай полугодовой давности. Тогда Они вместе посмотрели праздничный концерт ко Дню кого-то-там. Сидя строго каждый на своём кресле перед телевизором, в доме доктора.
— Спокойной ночи, Андрей Васильевич. Не будем обниматься на прощание, — девица величаво удалилась. – Я завтра приду.
Бутербродов вышел к печке покурить и обнаружил тетрадку, на гостевом столе.
– Конспект забыла, — констатировал доктор. Он машинально пролистал тетрадь:
– Ой, а это что? – на последней странице были схематично изображены половые органы. И аккуратная запись: «У него длина двадцать пять сантиметров, у меня глубина восемь сантиметров. Хм. Как совместить несовместимое?».
— Быть может, у Юльки это возрастное, и пройдёт? – предположили друзья, посмеиваясь.
— Вы плохо знаете Юльку. У неё это никогда не пройдёт, — грустно усмехнулся Бутербродов. – Ладно, хорош сплетни гонять. Кто меня переехал, установили?
Друзья убрали свои улыбочки и застенчиво повинились:
— Юлька запомнила номер Джипа, но он фальшивый. Принадлежит тачке нашего мэра. Объявили в розыск чёрный «Ленд Ровер», будем надеяться…
***
Сладострастный женский голос шептал в уши: «Я – исполнительница твоих самых тайных желаний… не верь Агафье… — старой дуре… Я буду у твоих ног… подарю много-много мужского счастья… Возьми меня… исполни обряд на получение неразменного рубля… Я твоя, милый… только твоя…».
— А! – Бутербродов проснулся. Немножко поморгал и уверенно откинул одеяло. Пошевелил ногой в бинтах, согнул и разогнул. Тянущая боль исчезла. Или её и не было?
— Супер! – он вскочил и распахнул окно. Утреннее солнце ему задорно подмигнуло.
В палате возникла синеокая медсестра. Ахнула, прижав ручки к томной груди:
— Андрей Васильевич! Вам нельзя вставать, у вас разрыв связок!
— Эгей! Нет разрыва, а есть растяжение! Но теперь и его нет! Видите? – Андрюха отбарабанил чечётку, напоследок пнул больной ногой по кровати.