— А!.. — невеста дьявола смолкла, недоумённо скукожилась. Бутербродов припечатал керамику на место. С опаской, но осенил её крестным знамением. Сказал грустно:
— Любимая, ты ждешь меня тут. Ради твоей же безопасности!.. Джунгли – штука опасная. Ты только не обижайся.
Андрюха вскочил на ноги и скоренько ретировался прочь.
— Сукаааа! – глухо доносилось из-под ванной, слова смешивались с рыданиями.
21. Здесь только змеи
— Эхх, класс! Настоящая африканская саванна! – так восхищался Бутербродов, держась за руль.
Джип без крыши мчался по дороге, оставляя за собой клубы пыли и километры! Повсюду расстилалась жаркая лесостепь, то тут, то там носились зебры, шмыгали суслики, величаво ступали слоны. В какой-то момент даже раздался мощный рык:
— Львы? – весело спросил Андрюха.
— Да. Но они нас боятся, — флегматично ответил гид. Он вольготно расположился рядом с туристом, на переднем сиденье. Сзади были кинуты пара тюков, набитые провиантом, водой, сигаретами, подарками.
Двести миль пролетели за пару часов. Путники поменялись местами, теперь за рулём сидел африканец. Доктору уже немного наскучил ландшафт, и он пристал к негру:
— Слушай, Уинстон, у тебя, случаем, фамилия не Черчилль?
— Моя фамилия Джонс.
— Ты англичанин?
— Наполовину, по маме. А отец — ямаец.
— А чего в Африку занесло? Потянуло на историческую родину?
— Я враг холода, — усмехнулся наполовину ямаец и показал вперед. — Джунгли.
Джип легко въехал в зеленые заросли, пару раз повернул, и оказался на маленькой полянке.
— Отсюда двинемся пешком. Здесь близко, мили полторы. Выйдем к реке, у меня там пирога. – Негр выключил мотор и стал возиться с вещами.
— А моя машинка? – обеспокоился турист.
— Оставим так, — хмыкнул африканец. — Ты не беспокойся, Эндрюс, здесь нет людей и зверей. Только змеи, правда, в огромном количестве.
Доктор с опаской взглянул под ноги. Спросил жалобно:
— Может, рядом есть парковка? Я согласен оплатить по любому тарифу!
…Спустя шесть часов изрядно понервничавший турист и его гид, наконец, вышли из тропического леса. Солнце как раз почти упало за горизонт. На большой вытоптанной поляне стояло два десятка соломенных хижин. Между ними мелькали тёмные фигуры людей в набедренных повязках.
— Ура! — с облегчением вымолвил Бутербродов.
22. Тепетайский деликатес
Утречком турист проснулся в хижине, отведённой ему на пару с гидом. Сбросил с лица москитную сетку, сел на циновке, служившей постелью.[1] Циновка гида была пуста.
— Круто! – Андрюха поднял с земляного пола набедренную повязку.
Через минуту доктор вышел из хижины, щеголяя в дикарском платье. Осмотрелся.
Увидел старика, который выстругивал ножом длинную палку. Чуть поодаль двое мальчишек тащили куда-то хворост. Вот мимо прошествовали двое девушек с козой. Они хихикали, кивая на белого человека. Грудки свободно болтались в открытом доступе, без всяких маечек и прочих атрибутов цивилизации.
А прямо перед доктором… стояла женщина, наклонившись к нему спинкой, мешала что-то в глиняном тазике. Набедренная повязка задралась, открыв похотливому взгляду нижнюю часть спинки.
— Ах! – томно пробормотал Бутербродов, пялясь на чёрный пирожок.
Мужчин, кстати, не наблюдалось.
— Как спалось, Эндрюс? – появился рядом проводник. Африканец был в своей обычной одежде – шорты и майка.
— Так сладко давно не дрых, — блаженно улыбнулся Бутербродов.
— Тебе идёт новый наряд, – поощрил Уинстон. – Пойдём-ка со мной, белый брат, вождь приглашает на завтрак.
— Подарки ему понравились?
— Вождь в восторге.
Экскурсовод и экскурсант неспешно двинулись по селению.
— Уинстон, а почему мужчин не видно?
— Мужчины на охоте.
— А почему меня не взяли!?
— Потому что они охотятся на змей.
***
Жилище местного босса было в два раза больше всех других хижин. У потухшего очага из камней, на циновке сидел собственно вождь – сильно курчавый негр лет сорока. На шее — ожерелье из крокодильих зубов, в ушах – кольца, руки и ноги в цветных браслетах, на волосатой груди – какие-то узоры. Рядом чинно располагала юные булочки девушка, в меховом нижнем белье.
— ТАНТА БОНДА ТИ! – сказал главарь племени и церемонно нагнул голову, прижав руку к сердцу. Девушка молча скопировала церемониал.
— Вождь рад видеть нас у своего очага, — перевёл гид. – И приглашает разделить с ним трапезу.