— Чёртовы уроды! Дикари! Тупицы! – изругался Андрюха. – Подумаешь, видел голую девку! Здесь вся деревня трясёт сосками и сверкает задницами!
Стражники встали по бокам узниками с негодующими лицами. А у столба нарисовался Уинстон:
— Дело дрянь, Эндрюс, — сухо сказал он. — Вождя уговаривать бесполезно. Хотя, я его понимаю. Тепал боится, что дочь станет бесплодной.
— Ты веришь в эту чушь насчёт Духа племени? – с иронией спросил подопечный. – От тебя я точно не ожидал… От полиглота, рождённого в городе.
— В джунглях есть нечто, что не умом не объяснить, — осторожно ответил наполовину ямаец. – Я много раз видел что-то необъяснимое, ты поверь...
— К чёрту мистику! Что они собираются со мной делать!?
— Тепал думает. Скоро он сообщит своё решение.
— Надеюсь, вождь не прикажет меня съесть? – пошутил доктор на полном серьёзе.
— Тепетаи никогда не были людоедами. Ну… то есть… только в очень голодный год…
Надо иногда просить Господа о чём-либо. А то он о тебе забывает. Если же Господа встретить в экваториальных лесах сложно, то сойдет и чернокожий проводник…
— Слушай, Уинстон, развяжи меня, и по—тихому удерём!
— Ничего не выйдет, белый брат. Смотри, — гид показал вперёд.
К ритуальному столбу приближалась толпа во главе с вождем.
Толпа остановилась в отдалении. Вождь, в сопровождении трёх крепких воинов, подошёл к осквернителю почти вплотную. Немного посверлил Андрюху глазами, и звучно произнёс:
— ТОНДА МБУТА ТЕПА! МДУЧАХА УНГА ТАМА! ВОПВА МАПУТА! ТВИАНА БДА ЧАХВБА! ТЕ!
— Перед тобой два выхода, — перевёл Уинстон. – Первый: после того, как пройдёшь особый обряд посвящения, ты женишься на дочери Тепала. Тогда позор будет забыт.
— А второй выход? — Андрюха натужно сглотнул.
— ТАЛА ПА? – спросил экскурсовод.
— КИЛАЛА ТЕПА ПДВА СОНА! – тут же отозвался вождь.
— Ты будешь подвергнут наказанию, которое задобрит Духа племени. После пойдёшь на все четыре стороны.
— Наказанию!? — пробормотал врач, переводя кроличий взгляд с вождя на переводчика.
— ТАБАЛА УМАТА! – крикнул Тепал.
От свиты отделился здоровый негр и подошёл к перекладине, лежащей на двух кольях. Она была в десятке метров, прямо против столба. Посреди перекладины вбит большой крюк. Здоровяк вытащил из—за пояса верёвку, скрученную петлёй, повесил на крюк. Затем вернулся на место.
Чем-то негр напомнил палача. Андрюха заворожено отследил все его действия.
— УНТАТА ТЬИНБИВА ТЕ! – рубанул вождь. – МДАСА ИВДА МТИВА!
— От рассвета до заката ты будешь висеть в петле. Вниз головой, — перевел Уинстон.
— И всё?
— Вождь считает это достаточным.
Главное найти цель, ради которой нужно жить. Цель, ради которой стоит умереть – пока не актуальна. Бутербродов усиленно задумался.
— УНДАХА ФА—ФА? – напыжился Тепал.
— Что решил чужеземец?
— Передай вождю, что я не собираюсь жениться на необразованной малолетке. И не хочу встретить старость в жопе мира. Я выбираю второй вариант!
Зачастую человек свершает глупость, думая что это мужество. Иногда сознательно, а иногда намеренно.
— Ты уверен, Эндрюс!? – встревожился мистер Джонс, так, на всякий случай. В конце концов, каждый сам распоряжается своей судьбой.
— Есть опыт, правда из детства… Понимаешь, тут важно, чтобы кровь к голове не приливала. Чаще её поднимать надо будет… отвишу без проблем, — речь была напичкана неуверенными паузами, но всё же белый брат сказал то, что сказал. Предельно ясно.
— Окей, Эндрюс, — проводник чуть помедлил и озвучил решение туриста. – СОНА ТВЕ.
Эмоция сожаления мелькнула в глазах вождя, но заметил её только турист, стоящий с Тепалом «нос к носу». Насладиться эмоцией, однако, не успел.
— БАЛАЛА! – бросил вождь, круто развернулся и зашагал прочь от столба.
Деревня стала расходиться. К Андрюхе подрулил здоровяк, иллюстрировавший наказание. Он по-свойски хлопнул доктора по плечу и потряс восхищенным кулаком.
26. УНТАТА ТЬИНБИВА ТЕ – это не ерунда
— Ну и жарища! – шумно выдохнул Андрюха.
— Угу, — меланхолично отозвался гид.
— Ты—то чего страдаешь? Иди в хижину, полежи в теньке.
— Не могу. Ведь ты меня нанял на неделю. Вдруг тебе понадобится перевести?
— Вряд ли, — усмехнулся доктор, оглядывая пустую площадь. Он всё также был привязан к ритуальному столбу. Переводчик лежал рядом, и ковырял прутиком землю.
На площади появился старый тепетай, с циновкой под мышкой. Неспешно расстелил коврик прямо против туриста, основательно уселся. И уставился на доктора.