— В Хьюстоне до сих пор льет дождь, а ветер только что крыши не сносит, — подтвердил Коннор.
— Поэтому мы и опоздали, — вторила Сидда.
— Ураган направлялся к нам, — сообщил Шеп. — Я здорово рад, что он передумал и обрушился на залив.
— Грандиозный старый Мексиканский залив! — воскликнула Виви, беря мужа под руку. — Он поглотил немало ураганов. Справится и с этим. Вы были на заливе, Коннор?
— Нет, никогда. Но Сидда много о нем рассказывала.
После тактичного отказа Коннора окончательно исключить Сидду из общего разговора Виви повернулась к мужу:
— Шеп, ты помнишь Сидду? Наша дочь с влиятельными связями в национальной прессе.
Сидда и Шеп одновременно шагнули друг к другу. Крепко и наскоро обняв дочь, отец прошептал:
— Скучал по тебе, детка. Очень скучал.
Сидда отлично понимала, что мать пристально следит за происходящим. Придется быть начеку. Мама подобна урагану. Такая же свирепость. Такая же красота. И никогда не знаешь, когда он разразится.
— У вас прекрасная усадьба, мистер Уокер, — похвалил Коннор.
— Видели бы вы ее днем! — обрадовался Шеп. — Это поле полно сюрпризов, уж поверьте. А какой у меня рис! Да и лангусты неплохи.
— Господи! Я совсем забыла про гостей! — всполошилась Виви, энергично махая рукой мужчине, с которым беседовала до приезда дочери. — Совсем из ума выжила! Где мои манеры?! Мивый, немедленно иди сюда!
Невысокий жилистый человек лет семидесяти шагнул к машине. Клетчатая бабочка и дорогая сорочка придавали ему вид стареющего жокея.
— Сидда, bebe! — воскликнул он, дружески обнимая ее. — Тинси была права. Ты неотразима.
— Чак! — обрадовалась Сидда. — Какое счастье видеть тебя!
— Вы, должно быть, Коннор, — продолжал Чак, целуя его в щеку на европейский манер. — Я меньшая половинка Тинси. Она просто бредит вами. Добро пожаловать в Торнтон, где греховная южная половина штата соединяется с жадным до покаяния Севером.
Снова обняв Сидду, он пристально всмотрелся в ее лицо и добавил:
— И нос просто шикарный.
— Нос? — удивился Коннор.
— Она снесла половину этого курносого красавца, столкнувшись с трамплином во время первого прыжка, — пояснил Чак. — Счастлив видеть, что он снова вырос.
До чего же чудесно нежиться в объятиях Чака! И вспоминать о той Пасхе, когда он и Тинси помогли сохранить ее семью.
— Дорогой мой, как же мы давно не виделись, — улыбнулась она. — Где Тинси? И остальные я-я?
— Тинси нуждается в отдыхе, чтобы сохранить красоту. Ниси и Каро последовали ее примеру. Я последний из старой гвардии, дорогая, но силы уже не те. Мне тоже пора на покой. Кроме того, я достаточно истощил хозяйское гостеприимство.
— Никогда! И ты это знаешь! — возмутилась Виви.
— Потрясающая вечеринка! — поклялся Чак, целуя Виви. — Еще раз с днем рождения, Виви. Невозможно поверить, что тебе уже тридцать девять. Явно придает новый смысл выражению «неподвластный времени».
Виви засмеялась и тоже поцеловала его.
— Доброй ночи, Чак, — сказал Шеп, обнимая его за плечи. — Спасибо за помощь.
— Доброй ночи, Сидда, Коннор, — кивнул Чак, направляясь к безупречно отреставрированному «бентли». — Сидда, пожалуйста, не стесняйся объяснить своему amoreux[88], что я не настоящий кейджан. Что поделать, если мне выпало счастье жениться на принцессе!
— Думаю, мне тоже не мешает выспаться, — заявил Шеп, едва отъехал «бентли». — Последнее время я после десяти вечера мало на что гожусь.
— Поразительно, что ты протянул так долго, — поддела Виви.
— Маленькая птичка шепнула, что сегодня вечером нас может ждать сюрприз, — хмыкнул он, едва заметно подмигнув Сидде. — Эти я-я — ужасно болтливый народец!
Сидда быстро чмокнула отца в щеку.
— Доброй ночи, папочка. Я тебя люблю.
— И я, моя горошинка. Очень.
В этот момент откуда-то из-за дома послышались взрывы раскатистого смеха.
— Кто там? — удивилась Сидда. — Еще гости?
— Наша Матерь Жемчуга! — всполошилась Виви. — Едва не забыла! На причале сидит твой дядя Пит с мальчишками. Играют в бурре вот уже невесть сколько времени!
— Бурре? — недоуменно переспросил Коннор.
— Ну да, — подтвердила Виви, вскинув брови. — Пойдемте туда. А вы играете, Коннор?
— О нет, мэм.
Сидда так и приросла к земле, услышав это «мэм». Подобные выражения никогда еще не слетали с губ этого природного янки.
— Сидда только недавно рассказала мне о бурре, — продолжал он. — Я с удовольствием посмотрел бы.