— Господи, мама, говорю же: репортеры мне не подчиняются! Пожалуйста, давай не будем ссориться.
Виви сделала очередной глоток.
В двух тысячах миль от Сидды ледяные кубики позвякивали в стакане. Если кто-то вздумает снимать фильм о ее детстве, этот звук вполне может заменить саундтрек.
Она взглянула на часы. Как это она не догадалась, что в Луизиане сейчас час коктейлей?
— Забудь об этом, мать.
— Нет, — фыркнула Виви, — это ты забудь! Хочешь расковыривать старые раны, копайся у себя в душе. Меня не трогай. Я послала тебе свои «Божественные секреты», черт возьми, так что тебе нужно еще — крови?
— Прости, мама, я не хотела показаться неблагодарной, но…
— Помнишь, как в детстве ты боялась слова «вивисекция»? Прибежала ко мне в слезах, обнаружив его в словаре. Ну так вот, Сидда: я тебе не чертова лягушка. Меня не разрежешь, чтобы узнать, что внутри. Это жизнь, Сидда. Ее ты не расчленишь. Не сможешь просто прыгнуть на спину чудовищу и пуститься вскачь.
— Я сохраню альбом и верну тебе, как ты просила, — пообещала Сидда.
— Он мне нужен до моего дня рождения. Понятно?
— Да, мэм.
— И сделай одолжение — нечего звонить мне и при этом вести себя, словно проводишь опрос для дурацкого ток-шоу «Это ваша жизнь». Я не нуждаюсь в того рода известности, что ты с такой готовностью мне предлагаешь.
К вечеру, пробежав пять миль по длинной ровной дороге, ведущей в долину Куино, Сидда устроилась на веранде и стала смотреть в небо. День выдался хмурым, так что ни одной звезды не видно. Она пригубила «Мимозу». И нехотя откусила от сандвича с сыром, гадая, что сейчас делает Коннор. Ее тело томилось по нему. На ум невольно пришел тот момент в его маленьком кабинете в Сиэтлском оперном, когда она стояла у рабочего стола, проглядывая рисунки, а он неожиданно потянулся к поясу ее слаксов. Как он улыбался, гладя ее, и как она стонала. О, какими чудесными были те рисунки… Она скучала по нему. Хотела его. И ненавидела то, что каждый раз при мысли о нем она промокала, а в груди становилось тесно.
Сидда повернулась и заглянула в дом.
На столе лежал альбом Виви.
Сидда шагнула ближе и, словно ребенок, прижалась лицом к стеклу, салютуя альбому стаканом. Он, словно магнит, тянул ее в комнату.
Наклонившись над альбомом, она открыла одну из первых страниц. Там лежала картонная табличка с номером 39. Рядом оказался листок бумаги, на котором детской рукой было старательно выведено нечто вроде заголовка газетной статьи:
САМЫЕ ВАЖНЫЕ НОВОСТИ ОТ ВИВИ
ВЫПУСК № 1
8 ДЕКАБРЯ 1934 ГОДА, СУББОТА
ДЕВОЧКИ РАЗОБЛАЧЕНЫ И ДИСКВАЛИФИЦИРОВАНЫ АВТОР ВИВИАН ЭББОТ, 8 ЛЕТ.
Сидда улыбнулась и перевернула страницу. Пусто. Ничего. Никакой истории. Только заголовок. Она просмотрела еще несколько страниц, но «Важные новости Виви» так и остались тайной. Зато известно, кто эти девочки. Тридцать четвертый. Разгар Великой депрессии. Хьюи Лонг был тогда губернатором… или диктатором Луизианы. В зависимости от точки зрения и округа, в котором ты тогда состоял. Она знала, что в тот год состоялась премьера «Бесконечных дней» Юджина О’Нила, а Пиранделло получил Нобелевскую премию в области литературы. Но понятия не имела, за что дисквалифицировали мать и кто именно.
Покачивая головой, Сидда рассеянно погладила Хьюэлин. Ах если бы только альбом мог говорить! Наша Владычица Херувимских Пересудов, если бы только альбом мог говорить!
7
Виви Эббот Уокер знала, что пить нехорошо, что она не должна пить. А заодно и курить. Именно поэтому, убрав со стола посуду и остатки ужина и пожелав Шепу доброй ночи, она с некоторым душевным трепетом вышла в заднее патио с бокалом «Курвуазье» и сигаретой. Уселась за железный садовый столик, где заранее приготовила гадальную доску[24], зажгла свечи в серебряном канделябре, одном из многих свадебных подарков Женевьевы, матери Тинси, и впала в недолгий транс.
Вопросов она не задавала. Просто сидела в свете свечей, рядом с планшеткой, слушая хор цикад и теша себя мыслью о том, что стала чем-то вроде медиума.
Одна рука легонько коснулась указателя, и Виви улыбнулась, когда стрелка скользнула по планшетке, приостанавливаясь на цифрах 1, 9, 3, 4.
«Ах да, — подумала Виви, — моя первая встреча с Голливудом».
ВИВИ, 1934
Вам придется иметь точно пятьдесят шесть буколек, если надеетесь выиграть конкурс двойников Ширли Темпл. Я и мои лучшие подружки Каро, Тинси и Ниси провели все утро в салоне красоты, добиваясь идеальных причесок.