Цин Лун и Бай Хуа снова переглянулись. В то, что для всех девушек были найдены богатые и влиятельные женихи, готовые взять в жены грязную девушку, верилось слабо.
Стражник откланился и вернулся на пост. Цин Лун с жалостью посмотрел на худое, изнеможенное тело ребенка и поспешил в таверну.
— Учитель, мне кажется, что дело совсем не в девушках. — Бай Хуа увязался за юношей. — Посуди сам! Обычные, юные девушки даже если и затаили обиду, то их целью стал бы Ди Шао. А он чувствует себя отлично!
— Обида способна на многое. — Цин Лун мягко улыбнулся, обернувшись к Богу Земли. — Но ты кое в чем прав. Девушки здесь не при чем. Только одна! — юноша поднял палец вверх и щелкнул им по носу ребенка. — Ведь именно после нее все и началось. Ее прогнали, будучи беременной, а после она возвращается с ребенком и ее высылают. Вспомни хотя-бы Белую Смерть… — Цин Лун многозначительно вскинул брови и шустро вошел в таверну, пока Бай Хуа приходил в себя.
Белая Смерть или по-другому Мертвая Оступь — Первая Княжна демонов за многие тысячи лет. Это прекрасная, юная девушка достигла уровня непревзойденного демона и была одной из сильнейших. Она ходила с нагим телом, ее длинные, черные волосы ниспадали до самой земли, а из темных провалов глаз бесконечно текла кровь. Куда она не ступит — все умирает. Чего не коснется — исчезает. Одна из великих демониц, с силой которой не в состоянии совладать никто.
Пять столетий назад, когда ее сила набирала мощь, против нее вышел Цин Лун и прошлый Правитель Поднебесной, пленив в горе Покаяния, где заточены сильнейшие и опаснейшие демоны и не упокоенные души. Они единственные могли справиться со столь сильным соперником, но не без вреда себе. Бессмертное тело Цин Луна и энергетические каналы так сильно пострадали, что ему пришлось провести во сне три года.
Бай Хуа помнил, как выглядел его учитель: бледный и худой, как мертвец, с тенями под глазами и окровавленными губами. Он сражался за каждый вдох и победил в лишний раз явив миру свою безграничную силу. Тогда, он был суров, непоколебим и уверен в себе. Сейчас же… Его ученику и правда, начало казаться, что этот юноша не его учитель. А если это и так, то ему пришлось, так сильно унизится, что это сломало его внутренний стержень.
Цин Лун стоял у стойки и договаривался о комнате, когда к нему подошел Бай Хуа. Парень улыбался пухлой женщине в сиреневом платье, от чего та краснела и смущенно хихикала.
— Бай Хуа, ты возвращайся на ночь к себе. — Цин Лун коснулся предплечья мужчины. — Ни к чему тебе отдыхать на столь жестких кроватях и есть простую пищу. Я не вынуждаю тебя оставаться рядом постоянно.
— И ты хочешь остаться один в таком опасном месте? — разозлился Бог Земли, сложив руки на груди.
— Я не один! — мужчина погладил ребенка по голове и положил несколько цзян на стойку. — А еще нам две похлебки, пожалуйста.
— Ну, что Вы! — женщина обворожительно затрепыхала ресницами. — Такому заботливому отцу за счет заведения!
— О, я не отец, — Цин Лун виновато улыбнулся, придвинув женщине монеты. Бай Хуа закатил глаза и тяжело выдохнул. Он мог просто сказать «спасибо» и уйти, но предпочел быть честным до конца. Будто этот юнец не жил три сотни лет в Царстве смертных. Видно, малыш подумал также, звонко хлопнув ладошкой по маленькому лбу, и покачал головой. — Я нашел этого ребенка в лесу и не мог оставить.
Женщина захихикала громче, сотрясая большим бюстом.
— Так тем более, юный господин! Ах, какое у Вас большое и доброе сердце! — Бай Хуа в изумление распахнула глаза. Его учитель получил задаром пару тарелок похлебки и море комплиментов. — На заднем дворе есть баня. Вы и Ваш ребенок можете омыть себя там и чистыми идти отдыхать в свою комнату. — Она протянула ключ от комнаты, расплываясь в яркой улыбке.
— Спасибо, госпожа. — Цин Лун слегка склонил голову, придерживая малыша, и обернулся к ученику. — Утром я буду ждать тебя у реки. Нужно найти место, где жила та девушка и выяснить, что с водой.
Поняв, что его просто-напросто выпроваживают, Бай Хуа молча развернулся и, громко топая тяжелыми, кожаными сапогами, вышел и исчез.
— А теперь баня! — улыбнулся Цин Лун, приобняв мальчика второй рукой.
Стоило Бай Хуа оказаться в Небесной Столице, как по духовной связи пришел приказ от Тай У немедленно явиться в главный дворец. С тяжелым сердцем, он поспешил на встречу с правителем.
Величественный и прекрасный, Тай У восседал на снежном троне, подперев щеку ладонью и лениво слушал донесение Бога Литературы. В момент, когда вошел Бай Хуа, все звуки в большом зале резко стихли. Ожив, Тай У жестом приказал всем выйти и посмотрел на Бога Земли сверху вниз.