Он отошел на один шаг, окидывая взглядом всю статую Кровавого Ангела Сангвиния. Его крылья серафима были дугой выгнуты над плечами, Чистейший был в робе жреца-послушника — знак его смирения — его руки были протянуты. В правой он держал похожий на череп Алый грааль, из которого пролились четыре капли крови, которые Сангвиний даровал своему ордену; его левая рука была поднята к верху и с запястья тек ручей его благословенной жизненной жидкости.
С необычайной грацией Аркио балансировал на верхней ступеньке алтаря и поднял свои собственные крылья, сложенные за спиной. Могущественные крылья были теперь для него не в новинку и не казались странными, теперь Аркио принимал ангельские длани частью самого себя. Он распростер руки и скопировал позу статуи, откинув назад голову и показав горло.
— Великолепно, — голос Сахиила сочился едва сдерживаемыми эмоциями. Аркио открыл глаза и расслабился пока высший Сангвинарный жрец шел к нему. Сахиил глубоко поклонился.
— Благословенный, пришло подтверждение. Боевой корабль с Ваала встал рядом с «Беллусом» и группа с судна на пути сюда для беседы.
Аркио разрешил Сахиилу встать и вдумчиво слушал, пока жрец передавал сообщение от Солуса.
— Капитан Галлио вместе с библиарием Воде и твоим братом, — завершил он, его голос слегка окрасился раздражением, когда упомянул Рафена.
Кровавый Ангел не придал этому значения.
— Так быстро, — пробормотал он, — Данте все сделал быстрее, чем я ожидал… Но это не будет проблемой. Отдай приказ предоставить шаттлу Галлио приоритетный полетный коридор.
Аркио указал на потолок над ним.
— Направь его корабль на посадочную площадку на крыше крепости.
Сахиил тяжело сглотнул.
— Милорд, разве это мудро? Возможно, было бы благоразумно приземлить их в космопорту и привести группу капитана с сопровождением. Мы смогли бы… проще проконтролировать их, если того потребуют обстоятельства.
Аркио покачал головой.
— То, чему суждено случится, произойдет. Я взгляну в глаза Галлио и буду с ним честен.
Что он из этого вынесет — будет полностью на его совести.
Жерц замешкался.
— Благословенный, вы как всегда демонстрируете мудрость Великого Ангела, но я должен признаться, что боюсь реакции этих новоприбывших.
Пока Сахиил говорил, дверь часовни открылась, пропуская инквизитора Штеля и дрейфующие очертания его серво-черепов.
— Я согласен со своим другом, — сказал Штель пока шел, — он беспокоится за вас и наше предприятие, Аркио.
— Спасибо, что посетили меня. — Сказал Аркио, — Я бы не хотел продолжать без вашего совета, Штель.
Инквизитор отвесил грациозный поклон.
— Простите за опоздание, я медитировал.
Он промокнул брови платком, после занятий в комнате смерти, его похожую на пулю голову покрывала тонкая испарина. Аркио изучал обоих мужчин.
— Ваши соображения учтены, но я остаюсь при своем мнении. Галлио и Воде придут ко мне, и я отвечу на все вопросы.
Он выпрямился, оглядываясь на статую Сангвиния.
— Это мой долг перед орденом.
— Конечно, — Штель колебался, — но с другой стороны, я могу предложить чтоб все происходило как того требует церемония? Я соберу почетную стражу, чтоб сопровождать вас.
Аркио быстро кивнул и отошел, подходя к балкону, ниже которого все еще бесновалось боевое состязание. Сахиил склонился к уху Штеля.
— Это подходящий случай, лорд-инквизитор, — тихо произнес он, — мы знаем, кому преданы люди Данте.
— В самом деле, — промурлыкал Штель, — Аркио надеется на лучше, но мы… мы должны приготовиться к худшему.
— В этом нет сомнений, — ответил жрец, его глаза светились праведным пылом.
— ЭТО Я послал сообщение, — Рафен наблюдал как на лице Галлио играли эмоции, когда капитан раздумывал над его словами.
— Когда Корис умер, я использовал его вокс чтоб передать сигнал на «Беллус» и дальше.
— Отговорка, — мрачно сказал Воде, — то, что вы сделали, нарушение проколов дисциплины и путь к падению.
Когда шаттл прогрохотал через атмосферу, Рафен жалко кивнул.
— Я и так это хорошо понимаю.
— Это было прямое нарушение, только технодесантники могли касаться обмундирования погибших, другие только при чрезвычайных обстоятельствах, — ответил Галлио.
— Будущее нашего ордена на грани. — Огрызнулся Рафен, чуть более агрессивно, чем хотел. — Какие обстоятельства могут быть чрезвычайней?
Галлио задумался над словами десантника.
— Ваше деяние второстепенно по сравнению с тем, что у нас на руках, Рафен. В данный момент нужно отложить любую оценку ваших действий, были ли они правильными или нет.
Он отвернулся.
— То, что вы рассказали нам, об этих изменениях Аркио… это поразительно.
Воде кивнул.
— Да. И одновременно пугающе. Я чувствую здесь присутствие сил, которые за гранью моего понимания. Великие силы, судьбоносный момент.
Рука библиария непроизвольно поглаживала рукоятку топора, Галлио отметил этот маленький признак волнения псайкера, но не отреагировал.
— Рафен, ты знаешь Аркио лучше любого другого человека. Эти физические изменения, о которых ты говорил, и так шокирующие, но его душа… Я спрошу тебя, когда ты смотришь своему брату в глаза, что ты там видишь?
По могучим очертаниям космодесантника пробежала дрожь.
— Когда мы были юнцами, я был опрометчив, капитан. Аркио был открытый и бесхитростный, он был чистым духом… Его влияние помогло мне стать на этот путь, младший помогал старшему.
На мгновение Рафен погрузился в мечтательность.
— Сейчас же… этого юнца больше нет. В этих глазах, брат, все еще обитает душа Аркио, если это то, что вы на самом деле хотите знать… Но за всеми этими изменениями, которые произошли с ним за эти недели, его поведение изменилось больше всего.
— Объясни, — с напряжением в голосе потребовал Воде.
— Теперь Аркио высокомерен там, где раньше он был скромен. Чья бы рука не направила его на этот новый путь, Аркио верит ей. Всем своим сердцем он верит и не сомневается, что он Обагренное Божество.
— И если нам потребуется развеять это убеждение, — сказал Галлио, — что тогда?
Рафен понял, что больше не может смотреть в глаза капитану.
— Я боюсь подумать, — произнес он, — боюсь подумать.
В течение долгого молчания, которое последовало за этим, палуба шаттла наклонилась, когда судно прошло через густые облака и начало спуск к разросшемуся заводу.
— Мы близко, — внезапно произнес Воде.
Галлио в последний раз оценивающе посмотрел на Рафена и затем просигнализировал остальным из своей личной охраны.
— Приготовьтесь к посадке.
ФИГУРА в черной броне ожидала их, когда они покинули посадочную площадку шаттла, за Галлио шли четыре охранника, Воде и Рафен.
Капеллан отсалютовал офицеру и библиарию и скупо кивнул Рафену.
— Я брат Делос. Добро пожаловать на Шенлонг, капитан Галлио. Это честь принимать воинов с такой репутацией в ордене.
Галлио проигнорировал приветствие и вручил металлический футляр для свитков.
— У меня письмо от лорда-командора Данте. Сейчас я буду говорить за него. Капеллан, я желаю видеть воина Аркио.
Делос на мгновение заколебался, пробегаясь глазами по свитку, затем по Рафену и наконец, взглянул на Галлио.
— Как пожелаете, капитан. Благословенный примет вас в крепостной часовне, — он развернулся, — следуйте за мной.
Рафен оставался молчалив, пока они спускались в крепость Икари, погрузившись в относительно отремонтированную платформу элеватора, чтоб спуститься к центральным уровням. Второй раз за день он почувствовал давление изучающих взглядов ото всех вокруг него. Пока они проходили группки десантников, илотов и рассеянные скопления пилигримов, беседы тут же замолкали, в приветствиях на каждом шагу были слышны едва спрятанные подозрения.