Катти вспыхнула. Выпятила подбородок, расправила плечи.
– Но почему он так поступил? – перебила она деву. – Не потому ли, что хотел вернуться домой, а вы его не пускали?
– Ну… да, – неохотно признала дева.
– Тогда я не стала бы называть его вором, – твердо сказала Катти. – Я знаю своего мужа. Вырвавшись на свободу, он непременно вернул бы вам ключ, и раз не сделал этого, значит, не мог.
– Ключ и вправду увел его из этого мира в другой, – еще более неохотно признала дева. – Возможно, обратного пути он попросту не нашел.
– Вот видите! – Оправдав любимого, Катти слегка повеселела. Но ненадолго. – В другой мир?! Значит, куда он отправился, неизвестно? И тем более никто не знает, где он сейчас?
– Именно так. Как я уже сказала, мы сами хотели бы его найти. Вернуть свою собственность.
Катти приуныла окончательно. Плечи вновь поникли, брови горестно сдвинулись.
Дева же, просверлив ее холодным взором, напомнила:
– Твое желание исполнено. Я рассказала все, что знала.
– Спасибо, – вздохнула Катти.
И, ссутулившись, побрела с лесной опушки обратно к костру.
Пиви поспешила следом, догнала ее, шепнула на ухо:
– Не расстраивайся! У нас с тобой еще есть надежда.
Катти чуть заметно кивнула.
Лицо ее было таким несчастным, что впору расплакаться от жалости, но Пиви сдержалась.
Вот она… настоящая любовь.
Сто раз подумаешь, нужна ли тебе такая засада. Семь лет тосковать по беглецу, снашивать каменные башмаки, стачивать каменные посохи…
Вернулись обе невеселые. Как Кароль и предполагал. Заветного желания Пиви Птички он, конечно, не знал, но, если бы его было легко исполнить, девчонке не пришлось бы гоняться за универсусом. Оставалось только посочувствовать ей. И Катти тоже – когда после визита к деве она выложила ему все как на духу и заплакала. Да и себе…
Хотя он ничего ей не обещал, но сам-то решение уже принял. И, судя по новому раскладу, с поисками Имара Таума повозиться предстояло изрядно…
Пока он слушал и успокаивал Катти, к лесной деве успели подойти по очереди Титур, Аглюс и внезапно передумавшая Фиалка. Уж чего они там хотели – никому не известно, но вернулись все почему-то тоже не слишком радостные.
Потом за исполнением желания отправились, договорившись наконец между собой, Иза с Беригоном. И только их одних это и осчастливило…
Причина выяснилась тут же. Когда сияющая Иза, чья угловатая обычно походка вдруг стала плавной и чуть ли не величавой, подплыла к уже готовой сцене, Кобра косо глянула на нее и велела тащить реквизит к первому акту «Короля Игала».
– Мне нельзя больше поднимать тяжести, – с достоинством ответила на это Иза и многозначительно огладила свой живот.
– Поздравляю, – выпучив глаза, прошипела Кобра. – Ты уволена.
– Как раз хотела об этом попросить, – парировала Иза.
Дракон услышал их и завопил:
– Еще чего! Сегодня отыграешь как миленькая! И завтра тоже… и сколько понадобится – пока я не найду замену!
– Ну так и быть, – томно сказала Иза. – Сегодня отыграю. – И послала нежный взгляд мужу, не спускавшему с нее влюбленных глаз.
Ее тут же окружили остальные женщины, принялись поздравлять и расспрашивать. Капитан Хиббит, отправляясь в свою очередь к деве, услышал только:
– Попросили мы с Беригоном ребеночка, а она и говорит – ты уже носишь его под сердцем. Вчера, мол, и зачала…
Вчера – отметил Кароль про себя. Ага.
Именно тогда, когда «злодейка» обзавелась новой шляпкой. К утру благополучно пропавшей.
Ох, неспроста все это. Ох, неспроста…
Глава 12
Сооруженная на скорую руку сцена вышла так себе. По приподнятому с помощью валунов помосту из сухих древесных стволов, не равных по толщине, с кое-как обтесанными сучьями, передвигаться было почти невозможно. Как и разглядеть, что именно изображено на декорациях, подвешенных вкривь и вкось на травяных веревках между деревьями. Свет факелов, натыканных девами перед сценой, скорей слепил зрителям глаза, чем позволял видеть, что на ней происходит.
Но когда тишину ночного леса внезапно разорвал охотничий рог – вернее, трубные звуки гамадуна, – и следом зазвенел голос Беригона, с неподдельным – в кои-то веки! – восторгом повествующего о том, какого дивного оленя удалось нынче загнать королю, холодок пробежал по спине даже и у видавшего виды капитана Хиббита. Он забыл о задании, об угрозе похищения универсуса… Фантастические декорации самой природы – лес, две полные луны в небесах, – трепещущие огни факелов, мечущиеся тени, эхо, вторящее голосам, неожиданно превратили средней руки пьеску в истинно магическое действо, чуть ли не мистерию – на вечную тему любви и смерти. Монологи обрели глубину и значимость; казалось, лица и фигуры актеров засветились вдруг сами по себе, почти как у волшебных существ, сидевших перед сценой…