Поскольку квакеров сильно ненавидели, часто тюремщики загоняли их в большом количестве в камеру, где свирепствовала какая-либо инфекционная болезнь, надеясь, что там они все и умрут. Несмотря на такое чудовищное отношение к квакерам, не существует ни одного свидетельства того, что кто-то из них отрекся от своей веры.
В те времена существовала пословица приблизительно следующего содержания: “Где бы ты ни увидел квакера, ударь его;
если же он не попадется на твоем пути, найди его”.29 Когда люди замечали квакеров, читавших молитву над едой, их тотчас же бросали в тюрьму. Когда они не снимали своих шляп или не давали клятву (а они никогда не клялись), если они отказывались сыграть в какую-нибудь игру или же какая-либо женщина подозревалась в том, что говорила во время собрания, они также оказывались за решеткой. К 1656 году более тысячи квакеров оказались посаженными в тюрьмы за подобные действия, не имевшие даже намека на состав преступления.
Когда квакер посещал в тюрьме кого-то из своих друзей, он мог быть выхлестан кнутом. Возраст и пол здесь не играли абсолютно никакой роли; все без исключения квакеры подвергались жестоким гонениям. Женщин хватали прямо в их домах, обвиняя в колдовстве, бросали в темницы или же подвергали публичной порке и избиению до тех пор, пока их спины не превращались в кровавое месиво; детей квакеров забирали у родителей и продавали в рабство. Даже если кто-либо из квакеров был настолько болен, что не мог подняться с постели, его могли арестовать прямо в его комнате и, протащив по улицам, бросить в тюрьму.
Все эти зверства происходили лишь из-за того, что квакеры имели смелость выступить против организованной, мертвой религии, из-за того, что осмеливались хранить верность Слову Божьему, а также из-за того, что они открыто заявляли о том, что все люди равны. Несмотря на всю эту ненависть, ни один из квакеров не отказался от своей веры и своих убеждений.
Однажды Фокса заключили в замке Скарборо, находившегося на берегу моря. Зима была очень холодной, а брызги соленой морской воды постоянно залетали в камеру Фокса, пока его кровать полностью не намокла, а пол не оказался покрыт водой. У реформатора не было никакой возможности разжечь огонь, чтобы согреться. Он лежал во всей этой сырости, днем и ночью не испытывая никакого облегчения, а его руки, распухнув, стали в два раза толще своего нормального размера.
Иногда, холодным вечером, сидя в теплом и уютном доме, я думаю о Джордже Фоксе и о том, как ужасно было так сильно страдать за свои убеждения. Я пытаюсь представить, о чем он мог думать в то ужасное время, каким образом ему удавалось сохранить ясность и силу мысли и как он боролся с физическими трудностями и неудобствами, так ни разу не поддавшись им. В конце концов я начинаю проецировать эту ситуацию на свою собственную жизнь и жизнь других представителей моего поколения. Мне очень тяжело думать о тех трудностях, которые Фокс вынужден был перенести ради нас, но в то же время я могу почувствовать ту сладость Божьей любви и благодати, сопровождавшую его во время мучительных страданий. Я знаю, что Фокс на самом деле был не один. В то время Небеса наверняка были распахнуты над ним. Его жизнь же была наполнена ощущением силы и безопасности, которые невозможно постичь умом.
Высота и глубина его духа
Во время одного из тюремных заключений Фокса шериф по имени Джон Реклесс услышал его выступление на суде. Глубоко впечатленный услышанным, он послал за Фоксом, чтобы тот пришел в его дом. Реформатор увидел в этом руку Божью. Не успел он войти в дом, как жена шерифа бросилась к нему и, пожимая руку, воскликнула: “День спасения пришел в наш дом!“30 Эта женщина присутствовала в церкви, когда Фокс устроил там взбучку одному служителю, и была потрясена всем тем, что услышала.
Шериф и его жена целую ночь не давали Фоксу заснуть, внимательно слушая все то, что он говорил о Святом Духе. На следующий день, когда Фокс сидел в комнате наедине с шерифом, тот вдруг вскочил и воскликнул, что должен идти на рыночную площадь и призывать людей к покаянию. С этими словами шериф выскочил из комнаты и, не снимая домашних тапок, стал проповедовать на улице! Это привело к таким волнениям, что в дело вынуждены были вмешаться солдаты, получившие команду разогнать тех, кто слушал шерифа на площади. Тут же представители городских властей пришли в дом к шерифу и снова отвели Фокса в тюрьму, надеясь подобным образом прекратить народные волнения.