– Биби, ты – девчонка, а девочки всегда переживают по пустякам! Если мы расскажем о том, что съели медовые леденцы – плохо будет всем! Мама с папой сильно расстроятся, и нам, пожалуй, может здорово от них достаться… Надо вести себя как ни в чём не бывало. Вот увидишь, утром мы обязательно что-нибудь придумаем.
Папа божья коровка, без конца вздыхая и кряхтя, опустился на диван.
– И почему, как только выпадает моя смена, мне приходится иметь дело не с письмами, а с бандеролями? Да еще в такую непогоду! Ты не знаешь, моя родная? – обратился Папа божья коровка к жене, подтыкая под спину небольшую красную подушку.
– Может, потому что ты самый сильный и выносливый почтальон? – выглядывая из кухни, вопросом на вопрос ответила мама.
– Возможно, возможно… Но, думаю, всё дело в моей доброте. Ведь я совершенно не умею отказывать. Подумать только, я гонялся за той пчелой полдня! Любопытно, что может лежать в такой огромной коробке?
– Ну, может быть, горшок мёда от поклонника? – хихикнула мама и тут же спохватилась. – Но, честно говоря, мне сейчас вовсе не хочется смеяться. Сегодня я хотела угостить вас одуванчиковым пирогом по особому рецепту тетушки Бубу. Это и был мой сюрприз, о котором я говорила тебе утром, но по прилету домой выяснилось, что меня тоже ждал сюрприз…
– О чём это ты? – забеспокоился Папа божья коровка.
Но не успела его жена закончить свой рассказ, как сверху послышались голоса детей.
– Мама, Папа, можно нам уже спускаться?
– Можно, – сухо ответила Мама божья коровка и, наклонившись над ухом мужа, неслышно прошептала:
– Ты сейчас сам все поймешь.
За окнами все сильнее стучал дождь, а круглый стол уже накрывала полупрозрачная кирпичного цвета скатерть. Над ярко-красными чашками поднимался пар от клубничного чая.
– Какой чудесный вечер после тяжелого дня! – Папа божья коровка одной лапой ущипнул дочку за щечку, другой потрепал сына по волосам. Бобо и Биби безмятежно улыбались.
Мама божья коровка внесла пирог, но, перекладывая его с противня на плоскую тарелку в самом центре стола, замешкалась:
– Я хотела спросить у вас, дети… Когда нас с папой не было дома, вы случайно не заглядывали в шкафы или тумбочки?
– Конечно, нет, мама! – в один голос, чуть громче, чем это было уместно в уютной тишине маленького дома, ответили Биби и Бобо.
– Ну что же. Я так и думала. Сегодня я собиралась приготовить пирог по старинному рецепту тётушки Бубу, – медленно выговаривая каждое слово, продолжила Мама божья коровка. При этом она взяла в одну лапку специальный нож для разделки тортов, а в другие – три ажурных тарелки.
– Так вот, согласно описанию этого изумительно вкусного пирога, в самой его сердцевине должны быть… медовые леденцы.
Два слова, произнесенные Мамой божьей коровкой последними, невольно заставили Биби и Бобо ахнуть. Они, не сговариваясь одновременно, посмотрели на мамино угощение, лежавшее перед ними, и замерли. В середине каждого куска пирога желтела прослойка из сухого горошка…
– Я не расстроилась бы так сильно, как сейчас, – грустно сказала Мама, – если бы вы сразу рассказали мне о том, что сделали. Я очень и очень разочарована… Папе я принесу стакан молочка и несколько кленовых пирожных, а вы наслаждайтесь, если, конечно, сумеете, одуванчиковым пирогом.
– Какой ужас! – вздохнул папа, до сих пор хранивший молчание. – Пирог с начинкой из сухого горошка в этот прекрасный вечер – это слишком даже для такого добряка, как я! Бобо, Биби, вы прекрасные актеры, как я погляжу, но совершенно неблагодарные дети!
– А ведь вам стоило просто попросить, – печально сказала Мама божья коровка и упорхнула на кухню.
Биби и Бобо ещё никогда в жизни не было так стыдно, как в эти жуткие минуты. Биби всхлипывая, выковыривала противный горошек из нежного воздушного теста и думала о том, что ей не было так совестно даже тогда, когда она научилась писать букву «Б» и в порыве безудержной радости выцарапала ее на любимом бабушкином комоде.
Бобо же, опустив глаза в пол, думал о том, что страшнее всего в этой истории оказалось не родительское наказание, а то, что папа и мама в нем разочаровались…
– Папа! А еще я искал твой бинокль под вашей с мамой кроватью.– Не поднимая глаз, неожиданно повинился Бобо.
– Я рад, что ты признался мне в этом, сын. Но я хочу надеяться, что это последнее откровение на сегодня. Я и мама очень устали за день, и, мне думается, нам всем уже пора спать.