Но спасти Двухцветного было бы непростительной глупостью.
— Прошу…
Которую я и сделала!
Доска с грохотом рухнула, фигуры покатились по полу, и пред мои расширившиеся от ужаса очи предстала разъяренная богиня. Видно, чувство, что в ее владения кто-то проник, накрыло Любовь прямо в танце, потому что она до сих пор обнимала донельзя удивленного Габриэля.
А вот то, что переместилась криво, мне очень даже на руку. Сила все еще отделена от Карле.
С минуту мы с богиней сверлили друг друга ненавидящими взглядами. Будто соревновались, чей мрачнее. Победил Габриэль.
— Здрассте, — недружелюбно буркнула я, трепетно прижимая к груди честно уворованные фигуры. Зажатые в ладони, они дрожали от страха, и это, как ни странно, придавало мне храбрости.
— Ах ты дрянь хвостатая! — рявкнула супруга Великого и попыталась наброситься на меня, но была бесцеремонно прихвачена за шкирку Габриэлем.
— Не забывай: тронешь ее, и я тебе больше ничего не должен.
Сказанное тихим тягучим голосом, предостережение неожиданно возымело действие. Богиня в последний раз яростно сверкнула глазами и замерла подле крылатого. А потом выдала такую витиеватую тираду, что я невольно усомнилась в ее профиле.
Но Карле отпустило. Теперь она была в состоянии нормально разговаривать.
— Игра окончена. Фигуры я не отдам.
Надо будет при случае полюбопытствовать, что за напиток мне поднесли. Потому что подействовал он на меня странно. В жизни такого драйва не ощущала. И чувство самосохранения ушло в бессрочный отпуск.
— Да уж заметила, — Карле выразительно покосилась на развороченную доску.
От удара о мраморный пол она треснула. Но самое неприятное для покровительницы Любви состояло в том, что разлетевшиеся по полу фигуры испарились в неизвестном направлении. Один ангел остался.
Первая победа за мной.
— Раз уж мы все так удачно здесь собрались, может поведаете о своих целях. Я хочу, чтобы нас оставили в покое. Чего хотите вы?
— Бэл! — возмущенный ангел нервно взмахнул крыльями. Одна из многочисленных глиняных статуэток, расставленных по всей комнате, соскользнула с полки и разлетелась на черепки.
— Думаю, она имеет право знать.
Чернокрылый полыхнул багрянцем глаз, сжал губы в тонкую нитку, но возражать не стал. Напротив, вызвался рассказывать первым. Словно стремился сбросить с себя груз недомолвок.
Я слушала с замиранием сердца.
Многое из поведанного ангелом было не ново. Предательство невесты, история его изгнания из Града, последующие скитания, встреча с Алексом и жизнь в Боллате. Все это я уже однажды слышала. Вот только знать не знала об одиночестве, заполнившем сердце рэй'тхи. Всеобъемлющем, раздирающем изнутри, вечном.
В Граде любви придается довольно странное значение. Пары подбираются Оракулом едва ли не с колыбели. В прежней жизни Габриэль даже не задумывался о том, что вполне мог бы быть счастлив с кем-то другим. Не с Лилитой. Впервые подобная мысль родилась, когда он понял, как действует на женщин. Только совершить подлость, привязав к себе одурманенное, лишенное воли существо, все равно не смог. Не по человечески это. Даже не по ангельски.
Изгнанник уже почти смирился со своим уделом, когда одна из жительниц Боллаты стала Бережиней. Теперь новоявленная полубогиня могла видеть, что скрывается за язвительным равнодушием, за плотным пологом которого укрылся черный ангел. И частенько бередила душу задушевными разговорами, вселяя в мужчину непрошенную надежду.
И вот, когда надлежащая почва была готова, Люба рискнула бросить в нее семена. В Ардрадский замок явилась покровительница Любви Карле собственной невзрачной персоной и предложила крылатому взаимовыгодную сделку. От которой тот не рискнул отказаться.
— Признаться честно, таких сложных задач решать мне еще не доводилось, — богиня даже раскраснелась от гордости. — Не любая девушка подойдет этому Властелину! Мало того, что его будущая избранница должна нормально переносить каждодневное соприкосновение с тьмой, так и ребенка от ангела не каждая выносить способна.
— Не исключено, что малыш будет расправлять крылышки еще в утробе матери, — вклинился Габриэль с пояснениями. — Так что невесту мне следовало искать либо среди оборотней, либо среди крылатых сородичей. Только их женщины способны выдержать оборот без риска для жизни.
Меня бросило в жар. Потом в холод. Сердце словно стальная клешня сжала. Как же так?!
— Сперва я подумывала сосватать ему кого-то из «подаренных» Хисаэртом детей, но ждать пришлось бы слишком долго, — как ни в чем не бывало продолжала Карле. — И тут очень кстати появилась ты.
Сказанные с торжеством слова стали последней каплей в чаше моего терпения. Бурлившее внутри возмущение выплеснулось наружу. Подходящая девушка? Вовремя появилась, говорите?! Нашли тоже шавку чистопородную! Сморгнув алую пелену злости, которая застилала взгляд, я стремительно приблизилась к крылатому и влепила ему звонкую пощечину. Ой, что сейчас будет!..
Мужчина удивленно моргнул и потер покрасневшую щеку. Когтей я не выпускала, так что без членовредительства обошлось. Увы.
— Бэльча, ты чего? — тягуче осведомился он.
М-м-м, как же мне нравится его голос… Стоп!
— Хватит на всю голову светлым прикидываться! — зашипела я и в бессильной ярости принялась колотить сжатыми кулачками по обтянутой черным камзолом груди. — Лжец! Лжец!! Лжец!!!
Богиня хрюкнула от еле сдерживаемого смеха и торопливо прикрыла рот ладошкой. Габриэль и вовсе хохотал в открытую, ловко уворачиваясь от сыплющихся на него ударов.
Наконец ему это надоело. Темный легко перехватил мои запястья и завернул руки за спину, прижимая меня к себе.
— Не скрою, — на губах мужчины появилась плотоядная усмешка, — я в восторге от твоего темперамента. Но давай отложил выяснение отношений до возвращения домой. Обещаю, там мы найдем твоей страсти более достойное применение.
— Извращенец!
— Неужто не хочешь мою часть истории дослушать? — «бабуля» иронично изогнула бровь.
Даже всезнающие боги понятия не имеют, каких трудов мне стоило сдержать шипение. Несколько глубоких вдохов…
— И что же вы запросили взамен?
Странная она все-таки, эта богиня Любви. Вроде, по статусу ей полагается быть возвышенной барышней со всевозможными охами-вздохами, экспрессивными восклицаниями и прочими атрибутами непомерно чувствительной особы. Ан нет. Она говорила коротко и по существу.
Вот только хотела, на мой взгляд, многовато.
Как оказалось, Карле изначально вовсе не являлась покровительницей влюбленных и в число Вечных не входила. Она покровительствовала гончарному делу (вот откуда глиняные статуэтки!) и была полностью довольно своим существованием. Романтикой же заведовала ее родная сестра.
Только той случилось влюбиться. Да не в одного из обитателей Пенат, а в ангела. Неслыханная дерзость! Естественно, представители обоих народов (если так можно сказать о богах) были сильно против. Но Каридэ и ее избранник рискнули пойти наперекор воле влиятельных сородичей. В результате взбалмошная богиня лишилась силы и была изгнана в мир смертных. А среди ангелов появился первый рэй'тхи.
Высвобожденный дар избрал своей носительницей Карле, и она была вынуждена войти в вечную семерку. Вот только призвания соединять сердца влюбленных у нее не было.
— Прежде чем расстаться со своей божественной сущностью, моя сестра прокляла крылатых. Обитатели Града разучились любить и были лишены божественного покровительства. А чтобы их жизнь не стала совсем уж невыносимой, Каридэ дала им Оракула.
В голове словно магический светильник включили. Так вот почему белокрылые так скупы на эмоции!
— Мы же потеряли возможность влиять на судьбы ангелов. Так продолжалось до смерти старшего сына Владыки.
Слабый огонек оформился в догадку.
— Габриэль должен исправить положение?