Какой уж, не помню, оба забыла.
У меня мелькнула мысль: если бы Чехов услышал этот разговор, он, может быть, написал бы – подобно рассказу о диаконе и записи живых и умерших – тоже рассказец; и может быть, назвал бы его "Доказал".
Как дети! Недаром таких любил Христос...
Христа видел
Теперь припомнил рассказ о. А. Кир-го об игумене Афонского Пантелеймонова монастыря Нифонте. Это было в Париже: отец Алексий приехал к нам в Богословский институт духовником студентов. И он рассказал следующее.
В одной семье была строгая-престрогая мать.
У нее было два мальчика, может быть, лет по 8-10. У матери на косяке всегда висел кнут, для наказания ребят. Как-то дети расшалились и старший разбил лампу – или только стекло... Спрятать беду уж некуда. Тут вошла в избу мать; и, конечно, сразу увидела следы шалости.
– Кто разбил лампу, – спрашивает она сурово.
Младший вдруг говорит:
– Я!
Мать сняла кнут и жестоко отхлестала его.
А старший брат с ужасом и удивлением смотрит, как мать бьет неповинного брата.
Мальчик (не помню имени его: может быть, Николай?) полез на печь – утешительницу всех несчастных. И вдруг потолок над ним исчез. Воссиял свет. И явился Христос.
... Далее не припоминаю, что Он сказал ребенку в похвалу за самоотверженное страдание за брата. Но только мальчик тогда же дал обет: уйти на Афон в монастырь. И когда вырос, так и сделал. Потом был там игуменом и сам рассказывал о видении.
А я теперь записываю – для тех, кто спрашивает: "А кто Бога видел?"