Он совсем не понимал, что происходит. Не понимал, что за монстр может за ними гнаться, и не понимал, почему без сомнений верит словам Эллиота. Но он все равно держался из последних сил, к тому же зная, что рядом с ним друг.
Когда церковь Милосердия уже была видна и стало определенно ясно, что Алан направляется прямо к ней, Эллиот воскликнул:
— Что?! Церковь? А разве не дом?!
— Здесь живет Отец Питер! Он точно знает, что делать!
На всех парах Алан подбежал к церкви и, чуть не завалившись на повороте, вбежал во внутрь. Там, в глубине церкви, стоял и святой Отец, завидев сына он удивился, но тот не дал сказать и слова, как врезался ему в ноги.
— Алан? Что такое? Ты опять сбежал?
— Папа! Помоги! За нами гонится какой-то монстр!
Алан показал себе за спину, и там стоял нерешительный Эллиот, шагах в десяти от них. Отец Питер, уставившись на него, казалось, был в полном шоке. С трудом оторвав сына от своих ног, он крепко взял его за плечи и присел на одно колено.
Питер хотел что-то сказать сыну, но подняв глаза, замер, уставившись на его лицо, а точнее в один его глаз. Оба мальчика заметили его смятение, и Алан, испугавшись, сказал:
— Нет! Это правда, пап. Я сам монстра не видел, но я слышал, как что-то гналось за нами! И мы сразу же прибежали сюда.
Отец Питер поднял взгляд на Эллиота и тот шустро закивал.
— Идите в мою комнату. Оба.
Сказал он и поднявшись показал на дверь. Алан подумал, что тот рассердился и не поверил, оттого и собирается их наказать. Но он все же поплелся вперед, пусть и с недовольным лицом.
Мальчики зашли внутрь, а Отец Питер, держа в руках книжку подошел ко входной двери. Одна из створок была закрыта, а вторая распахнута. Мужчина подошел к ней и внимательно огляделся. На секунду его взгляд остановился, и Отец Питер быстро захлопнул дверь и запер на замок, крепко сжимая ручку.
— Черт.
Прозвучал его тихий и нервный голос, после чего он, вернув себе стать, присущую священнику, направился в кабинет.
Зайдя внутрь он оглядел мальчиков — Алана, который сидел на его стуле, и Эллиота, неуверенно стоящего возле закрытой двери спальни. Выглядел он мертвенно бледно. Мальчик и сам смотрел на него, не понимая происходящего и кидая острые взгляды.
— Не расскажешь, откуда ты? — спросил Отец Питер.
— Недалеко отсюда.
— Как тебя зовут?
— Эллиот.
— Давай поговорим немного, хорошо, Эллиот?
— Пап! — крикнул Алан вскочив со стула. Они оба на него посмотрели, и Эллиот, задумавшись, качнул головой.
— А ты сиди здесь, — скомандовал Отец Питер.
Его голос оказался столь холодным и обжигающим, что Алан замер. Его отец всегда говорил некой холодностью, но в этот раз, обычно тихий голос застал мальчика врасплох.
Вдвоем те покинули кабинет, оставив Алана одного, и он, ощущая в груди неприятный сгусток, прокрался к полуоткрытой двери, став наблюдать за ними.
Отец Питер и Эллиот присели на скамью в зале и тот стал задавать вопросы, которые были совсем не слышны. Алан не отрываясь смотрел на двоих, видя как напрягаются плечи его друга. Мальчик наблюдал за ними на всем протяжении разговора только потому, что не мог оторвать глаз. Даже с такого расстояния он видел, как заботливо держался его отец, положив ладонь на спину Эллиота. Он совсем не выглядел так неприступно и отстраненно, как это было при Алане. Алан прежде не знал отца другим, а потому воспринимал это как должное, но сейчас горькое чувство зависти разливалось в сердце.
Эллиот поднял голову, его лицо было обеспокоенное, но после сменилось улыбкой, и он крепко обнял Отца Питера.
Алан непроизвольно вздохнул. Отойдя от двери, он ушел к шкафу и, врезавшись в него спиной, спустился на пол, опустив лоб на колени.
«Почему он жалеет Эллиота? Они ведь даже не знакомы. А ведь это я привел его сюда и сказал о монстре! Почему со мной папа не ведет себя так же?»
Алан просидел в такой позе до тех пор, пока двое не вернулись в кабинет. Мальчик приподнял голову и поднялся.
— Я пойду домой. Я ушел, не сказав маме.
— Нет, ты останешься, — твердо заявил Отец Питер.
— Чего? Почему это?!
— Я уже запер двери, вы вдвоем останетесь здесь до утра.
После заката, ближе к ночи, когда Алана наконец удалось уложить, Отец Питер с облегчением вздохнул. Прежде мальчик не порывался так упорно вернуться домой, и в нынешнем положении это было большой проблемой. Но благодаря предусмотрительности, Питер накупил много вкусностей, которые помогли отвлечь мальчика от его взбредшей в голову идеи.
За окном была непроглядная темень. Отец Питер посмотрел на Алана, развалившегося на кровати и улетевшего в глубокий сон от усталости из-за переполненных за день событий. Аккуратно закрыв дверь, мужчина направился к комоду, стоящему по правую руку от письменного стола, в нем он достал деревянную коробку.
— Во имя архангелов, защищающих этот мир и оберегающих людей, иной раз забывших слова богов, но всегда действующих по заветам их. Во имя божества Милосердия, преданного и своими, и низшими, да пусть воля человека будет столь же крепка, как воля его. Да неведом посланнику его страх и злоба, а грехи будут прощены, коли величайший из всех тот, кто милостив.
Стал произносить слова Отец Питер, которые зачитывал каждый раз на собраниях для прихожан и знал наизусть, которые понимал глубже кого-либо. Подняв деревянную крышку, он с легким стуком отложил ее, и там, на красном бархате, были подле друг друга два креста: один — перекрестие двух линий, второй — лежащие друг на друге два треугольника. Святой Отец поднял тот, что лежал слева, обычный незамысловатый крест, и поцеловал.
— Благодарен я буду всем ангелам, что охраняют покой наш, архангелы и хранители. Не было бы без вас мира на этой земле, да в сердце человеческом.
Положив его, он взял другой крест и приложил ко лбу, закрыв глаза.
— Благодарен я буду богам, что создали нас и мир этот. Что милостивы и добры к детям своим. Пусть и дальше хранит нас забота ваша, и даруйте благословение нуждающимся. Услышит же молитву эту бог Милосердия и смилуется над этим человеком.
Раскрыв глаза, он вновь взглянул на крест и, взяв его за цепочку легким движением, обмотал ее вокруг своей ладони.
Взяв за красный бархат, Отец Питер снял его и открыл тайное отделение, продолжая читать молитву. Отложив и его в сторону, мужчина взял в ладонь покоящийся там револьвер и легким движением открыл барабан, прокрутив.
— В обители бога не быть злу, что очинят сердца, что людей, то и ангелов. Не быть греху в чертогах небесных, как и не быть ему в думе посланца света.
Вставив в барабан патроны, Отец Питер шустрым движением защелкнул его и взял в правую руку, в левой крепко сжимая крест общих высших богов.
Выйдя в зал, он пошел мимо Элиота, сидящего на скамье и рассматривающего стены. Заметив мужчину, мальчик тут же поднял на него взгляд с улыбкой, но увидев в его руках оружие, испугался. Отец Питер остановился рядом с ним и глядя сверху вниз произнес:
— Присмотри за Аланом. Я скоро вернусь.
Тот только покачал головой, и приняв его ответ, святой Отец подошел к двери, повернул ключи и вышел на улицу.
Фонарей не было на территории церкви, а потому ее окружал жуткий мрак. Лишь над дверьми висел тусклый фонарик, освещавший вход и висящий над ним крест, символизирующий высших богов. Отец Питер остановился и стал оглядываться. Идти далеко не было смысла, а потому он сделал всего пару шагов, не выходя из освещенного места. Взяв в обе руки револьвер, мужчина стал ждать, не прекращая про себя молиться, и вскоре услышал шумы.