Она явно не находила слов и смотрела на него молча, притом была всё ещё смущена и даже порозовела щеками, и потому… похорошела. Стала очень милой.
«Чего же она молчит?».
Он поначалу никак не мог понять ни её молчания, ни её смущения. Но, быстро перебирая в уме причины подобного поведения благородной дамы, Волков вдруг пришёл к очень простому выводу.
— Госпожа, — медленно и тихо, склонившись к ней пониже, заговорил генерал, — у вас, видно, созрела какая-то потребность? — и добавил многозначительно: — Потребность естественная.
И тогда женщина только глазами сказала ему: да.
— Ах, ну что же тут такого, — с облегчением заговорил барон, — спускайтесь вниз, а я погляжу, чтобы никто туда пока не ходил. Идите на второй этаж.
И тут она строго сдвинула брови.
— На втором этаже латы ваши лежат, еда, опять же люди ваши рядом совсем. Не терплю я грязи, не люблю, у меня дома и в свинарниках чисто, и в псарнях порядок… Я думаю спуститься вниз.
— Ну что же, мысль сия здрава, — одобрил её желания Волков. — Там темно только…
— Вот о том и говорю, — согласилась маркграфиня.
— Если желаете, я пошлю с вами Кляйбера, он сделает факел, — предложил Волков.
Принцесса взглянула на оруженосцев и кавалериста, которые как раз резали ножами полотно на длинные лоскуты шириной в локоть, и тихо продолжила:
— То люди всё очень молодые, неженатые… Кляйбер один из них немолод… Да и то…
Тут генерал понял, что госпожа желает, чтобы именно он, он, а не кто другой, сопровождал её в столь пикантное путешествие вниз, на первый этаж башни. И это не вызвало у него никаких глупых мыслей или какого-то недопонимания. Ни жена, ни госпожа Ланге вовсе не стеснялись присесть при нем на ночную вазу. Конечно, то были близкие для него женщины, тем не менее…
«Ну что же… Служанок при ней нет, как и товарок, придётся сопроводить её мне».
— Я только надену сапоги, — сказал он, нагибаясь у проёмов меж зубцов башни и пошёл обуваться.
Сапоги мокрые, натянуть их было почти невозможно, и не приди к нему на помощь фон Готт, даме пришлось бы подождать его. После он накинул гамбезон. Не хотел оставлять его наверху, вдруг придётся поспешно облачаться в доспех, так ещё и стёганку искать по всей башне.
Но наконец он обулся и стал первый спускаться вниз, при том подал ей руку, чтобы, не дай Бог, принцесса в путешествии к нужнику не скатилась вниз по крутой и мокрой лестнице.
«Вот смеху-то будет… Скажут потом, что провожал благородную даму к отхожему месту, да и тут уронил её».
— Аккуратнее, госпожа, ступеньки стёрты и мокры, — он чувствовал себя немного не в своей тарелке.
— Да-да, — отвечала женщина, и в её голосе тоже слышалось смущение.
Так они спустились на второй этаж башни, и у двери, что вела на южную стену к приворотным башням, он остановился в свете солнца, что падал через лестницу и люк.
— Желаете, чтобы я спустился с вами дальше, пошёл вниз? — тактично поинтересовался барон.
— Да, я хотела бы, чтобы спустились со мной… И немного помогли, — ответила принцесса.
«Помогли?».
Тут, признаться, барон был немного удивлён, он терялся в догадках и даже недоумевал: «И как же я должен вам помочь, Ваше Высочество?».
Так что этот вопрос необходимо было прояснить на месте.
— Чем же я могу вам помочь, Ваше Высочество?
— Я боюсь крыс, — вдруг произнесла женщина.
— Ах, крыс, — понял Волков, и ему даже стало полегче.
— А там, в темноте, как мне казалось, среди мусора много этих отвратительных тварей, — продолжала маркграфиня.
— Несомненно, — ответил генерал. Внизу средь собранного мусора и лома и правду шуршали крысы.
— Не могли бы вы… их немного напугать.
— Конечно, могу, — сразу ответил он и начал спускаться в темноту первого этажа. — Разумеется, я сделаю это.
Маркграфиня следовала за ним, теперь уже без его помощи; впрочем, ступени тут были посуше, чем на верхних этажах, хотя света было ещё меньше. А он уже был внизу, достал меч и на том месте, куда сверху проникало хоть немного света, стал стучать оружием по хламу, сваленному на пол башни. Когда маркграфиня спустилась, он доложил ей:
— Враг в ужасе бежал, принцесса, и забился в самые далёкие щели.
— Спасибо, барон, — вежливо ответила она, остановившись в пределах света, что падал сверху.
— Там, у двери, лежит мертвец, госпожа, — на всякий случай заметил Волков, чтобы это не стало для женщины неожиданностью.
— Ах там ещё и мертвец⁈ — кажется она стала ещё больше волноваться.
— Но вы, Ваше Высочество, не бойтесь, он уже смирен и никак не потревожит вас, а крысы, если и были, притихли.