– Мы находимся на дружественной территории, – сказал Илиос.
– Нигде больше нет дружественной территории, – возразил Жиллиман. – Кольцюань, Одос, выполняйте.
– Как прикажете, регент, – ответил Кольцюань. Он выделил пару кустодиев из своего отделения.
– Слушаюсь, милорд, – сказал Одос и отправился выполнять приказ, золотые гиганты последовали за ним.
– Я могу помочь им, если хотите, – сказал Феликс.
– Ты больше не мой советник, Феликс, пусть Одос занимается своей работой, – сказал Жиллиман. – Ты будешь сопровождать меня и трибуна на рыночную площадь. Я хочу послушать, что говорит Матьё. Тебе тоже стоит это услышать.
Тринадцатая глава
МОЛИТВА ЗА ПРИМАРХА
Илиос приказал своим людям расчистить путь по крытой лестнице на рыночную площадь, чтобы Жиллимана никто не увидел. Когда он спустился к выходу, толпа его не увидела. Кольцюань и Феликс встали рядом с ним. Виктрикс Гвардия рассредоточилась, Сикарий, как всегда, сохранял бдительность в ожидании угроз своему лорду. В любом случае у Феликса сложилось впечатление, что Жиллиману пришлось бы выйти на середину площади и объявить о себе, настолько восторженной казалась толпа.
– Что теперь? – спросил Феликс.
– Мы слушаем, – ответил Жиллиман.
Они не могли видеть отсюда Матьё, но они видели лица слушавшей его толпы, глаза людей горели благочестием и надеждой.
– ... ибо разве это не правда, что Император пришёл к человеческой расе и спас нас от тирании ксеносов и военачальников? – произнёс Матьё. – Разве не Он отправился в Свой Великий крестовый поход и не прогнал мучителей человечества, и когда Ему бросил вызов ереси архидьявол Гор, разве не Он низверг его и отправил вместе с его восемью демонами в огненные ямы проклятия? Даже смертельно раненный, разве не Он возложил на Себя бремя человеческих страданий и не взошёл на Золотой Трон, где Он несёт за нас грехи вселенной, наблюдает за нами и поддерживает великий маяк, который связывает воедино Его владения? Разве не Его армии неустанно стремятся к тому, чтобы все дети Терры могли жить и умереть в Его свете? Разве не Он защищает нас от тройного ужаса ксеносов, мутантов и ведьм?
– Да! Да! – раздался голос в толпе. – Он! – сказал другой, и ещё один: – Он наш повелитель! – Эти заверения в вере смешивались со звуками плача, кашля и другими признаками болезни, но ни голод, ни недуги не могли ослабить пыл толпы. Феликс почти чувствовал его, сливавшийся над ними во что-то материальное.
– Таковы истины веры, – продолжал Матьё. – Они всегда были такими. Десять тысяч лет Император наблюдал за нами и защищал нас.
– Император защищает! – Этот крик донёсся с нескольких сторон.
– Да, мои братья и сёстры, Император защищает. Он защищает нас, потому что такова Его воля, чтобы человечество выжило. Теперь Он возвращает к нам Своего последнего сына! Какие ещё доказательства нам нужны? И всё же, не все верят! В нашем Империуме есть недовольные люди.
Раздался горький смех.
– Да, да, я знаю! – сказал Матьё, разделяя иронию толпы. – Они говорят, что мы обречены, что наступил конец времён. Они говорят, что мы потерпели поражение. Что Император потерпел поражение. Это богохульство.
– Сжечь их! – крикнул кто-то под хор: – Да! В огонь их!
– Нет, мои братья и сёстры. Мы должны быть милосердными. Прошло много времени с тех пор, как Император ходил среди нас. Стоит ли удивляться, что сомнение проникло в сердца людей? Лучше всего убедить их. Будьте носителями благой вести, ибо настала новая истина. – Он сделал драматическую паузу. – Дни молчания Императора подходят к концу. Император действует среди нас, да, даже сейчас!
Теперь в толпе раздался ропот недоверия и надежды. Несколько возгласов: – Слава Ему! – вызвали такую же рябь.
– Слава Ему!
– Новый Великий крестовый поход очищает звезды, ведомый Жиллиманом, Его единственным живым сыном, возвращённым нам волей и милостью Императора. Думаете, что Император всё это время бездельничал на Своём Троне? Я говорю вам всем, что это не так! У Него есть план. У Него есть план для тебя, и для тебя, и для тебя!
Феликс представил, как он указывает на людей в толпе. Закричал ребёнок.
– Да, даже для тебя, малыш, особенно для тебя, – радостно сказал Матьё.
К изумлению Феликса, по толпе прокатился смех. Матьё совершил боевую высадку с орбиты, участвовал в битве, пересёк эту умирающую землю и теперь читал проповедь. Какие бы недостатки ни были у его веры, она делала его сильным.
– Через нас Он творит Свою волю. Я видел это своими собственными глазами. Через Жиллимана, Своего святого сына, Он приводит Свой план в действие.
Кольцюань резко шагнул вперёд:
– Это продолжалось достаточно долго.
Жиллиман положил руку на наплечник кустодия:
– Пусть говорит.
– Вы слышите, что он говорит?
– Слышу, и хочу услышать остальное. Это не больше и не хуже того, что говорят в этот самый момент сто тысяч проповедников по всему Империуму. Я опровергну его мнение, когда он закончит.
– Вы избрали опасный путь, милорд, – сказал Кольцюань, но вернулся. – Он не внял вашему предупреждению. Вы должны действовать.
– Я не буду и не могу. Поэтому мы позволим ему закончить.
Феликс отправил Кольцюаню запрос на личную беседу:
– Что между ними произошло?
– Ты помнишь тот день, когда Жиллиман говорил с Матьё после битвы в Гекатоне?
– Помню. Меня поставили охранять снаружи. Я помню, как он в гневе вышел из зала. Вскоре после этого я отправился на восток. Он никогда не рассказывал мне, что случилось.
– У примарха состоялся разговор с добрым фратером, – сказал Кольцюань. – Я не предам доверия лорда Жиллимана, но скажу, что его предупреждали, и что он, похоже, не внял этому предупреждению. С тех пор они не разговаривали. Матьё собрал орду фанатиков-единомышленников, в том числе кадианский четыре тысячи двадцать первый бронетанковый полк. Это опасное развитие событий. Матьё почти проповедует божественность Жиллимана, и Жиллиман ничего не может сделать, чтобы остановить его. Это иронично, но дилемма примарха укрепила моё доверие к нему.
– Вы ему не доверяете? – спросил Феликс.
– Феликс, я знаю, что ты не наивный человек. О моём неодобрении видеть примарха во главе крестового похода известно, и я ничего не сделал, чтобы скрыть это, хотя я служу ему настолько хорошо, насколько могу. Но в последнее время я нахожу, что моё отношение меняется. Он верит в то, что делает, и если окажется на пути к Трону, то не по своей воле. Его вера в старые истины непоколебима.
– Свет и слава сияют над всеми нами! – говорил теперь Матьё. – Кроме меня, есть и другие, кто смотрел прямо на свет Императора, те, кому больше не нужна вера в Него, потому что мы знаем о Нём. Теперь они идут со мной на священную войну Императора. Мы делаем всё, что в наших силах, потому что, несмотря на всё могущество и власть, которые Император даровал лорду имперскому регенту, он всего лишь один человек, и он не может выиграть все войны Императора в одиночку! Настало время, мои братья и сестры, подняться и искать служения Ему и Его святому сыну. Который даже сейчас присматривает за вами. Узрите его, как я узрел его отца!
Матьё, очевидно, указал рукой, потому что толпа одновременно повернулась, чтобы посмотреть на затенённую лестницу.
– Ожидаемо, – сказал Жиллиман и вышел к толпе, которая, увидев его, зашептала и начала кричать ему. Ауксилия Илиоса последовала за ним, настороженно направив оружие на людей.