Затем он изумиился: “О чём, во имя Трона, я думаю?”
По лестнице зазвучали трубы. Голоса дежуривших на каждой площадке капитанов ауксилии выкрикивали приказы встать на караул перед примархом. Топот ног. Все войска восхваляли его. Трубы приближались, как и голоса, а за ними раздавалась тяжёлая поступь закованных в доспехи богов.
Когда настала очередь Тефелия выкрикнуть приветствие, он чуть не пропустил момент; он бы пропустил, если бы корнет не подтолкнул его локтем вперёд, прежде чем приложил губы к серебряной трубе. В ухе зазвучала труба. Потрясённый звуком, Тефелий вышел из состояния фуги, топнул ногами и проревел своим лучшим парадным голосом:
– На караул перед лордом Ультрамара! Да здравствует лорд-командующий. Да здравствует имперский регент!
Его солдаты развернулись на каблуках, чтобы встретиться лицом к лицу с последним живым примархом, и топнули, сотрясая лестницу. Они выставили оружие перед собой, взяв на караул. Положение его товарищей и высокие плюмажи парадной формы скрывали всё, кроме покачивавшегося леса знамён, поднимавшихся по лестнице позади примарха. Они были великолепны в своём изобилии и разнообразии, представляя каждую часть Имперской армии.
“Всё будет запятнано. Все будет низвергнуто”, – подумал Тефелий и испугался своих мыслей.
Когда Жиллиман поднялся к ним, офицеры отступили и заняли прежние позиции, прижав оружие к груди, а затем положив на плечо, за что ноющие руки Тефелия были глубоко благодарны.
– Да здравствует лорд Жиллиман! – кричали они. – Да здравствует спаситель Иакса!
Хотя он пока не спас планету. Это была идея Косталиса – поблагодарить за ещё не подаренный подарок. Имперский командующий был почти жалок в своём энтузиазме по случаю прибытия примарха.
И снова Тефелий был ошеломлён ходом своих мыслей. Почему он так думал? Он не испытывал к Косталису ничего, кроме уважения. Пот струился из-под шлема. Он почувствовал слабость. Он боялся, что потеряет сознание до прихода регента.
Процессия приблизилась к нему, потрясавшая чувства толпа людей во всевозможных одеяниях: жрецы во главе, администраторы следом, затем сам лорд Жиллиман, огромный и нетерпеливый среди этих снующих грызунов, вынужденный идти с ними в ногу. На мгновение Тефелий увидел его, этого сына бога, титана в синих доспехах, и тогда он почувствовал необузданный и безграничный ужас, который не принадлежал ему. Что-то шевельнулось у него в затылке.
Ему едва удалось удержаться на ногах, когда примарх прошёл дальше, и другие голоса и другие трубы выше приветствовали его, в то время как длинная вереница могущественных лордов и Ангелов Смерти проходила мимо.
Тефелий замедлил дыхание. После того, как сегодняшний день закончится, ему нужно обратиться к врачам.
– Капитан? Вы слышите, сэр? С вами всё в порядке?
Он моргнул. Его сержант-знаменосец что-то говорил ему уголком рта. Тефелий понятия не имел, как долго.
– Вы должны присоединиться к другим офицерам в процессии, сэр, разве нет?
Длинный хвост офицеров Иакса поднимался по лестнице. Тефелий должен был быть позади них.
– Да, да, – сказал он и поспешил присоединиться к остальным, задаваясь вопросом, что, во имя всего Империума, с ним не так.
Солдаты Тефелия выполняли обязанности церемониальной охраны во дворце Цветов, и хотя он должен был остаться с ними, прежде чем отправиться на брифинг примарха, пропустив обращение Жиллимана к широким слоям населения, Тефелий не стал задерживаться. В нём была какая-то тревожная потребность, какую он помнил с юности – когда он хотел действовать, но не знал, почему или что хотел сделать. Он велел одному из лейтенантов заменить его и поспешил прочь.
Дворец Цветов представлял собой большое круглое здание со множеством колец арок в стенах. Те, что были выше первого этажа, заложили кирпичом и украсили садовыми ящиками, полными увядших в те трудные дни цветов, и нишами, в которых росли деревья, тоже в основном засохшие. Теперь многие углубления заполняли пни, там уже поработали садовники.
Нижнее кольцо арок было открыто, поэтому дворец Цветов, покоившийся на множестве колонн и столбов, казался парившим в воздухе. Тефелий вошёл и направился к внутреннему кольцу таких же арок, все они были закрыты железными решётками. Одна из них служила воротами и была открыта, она вела в причудливый зал из инкрустированного камня, освещённый декоративными люменами: главный вход во дворец. Огромная дверь из макраггианского соснового дерева закрывала вход в большой зал, но сквозь неё он услышал шум и гул сверхчеловеческих голосов, и его сердце забилось быстрее.
Ворота охраняли воины губернаторской гвардии, преграждая путь скрещёнными пиками, и сегодня их усиливала пара космических десантников. Тефелий узнал их геральдику, это были воины Орлов Обречённости и Ордена Авроры. Их присутствие вызывало определённую степень страха – некоторые называли это страхом Астартес. Они были огромными в тяжёлой броне и созданы, чтобы убивать, но главным образом его чувствами обычно были религиозный трепет и ощущение безопасности, потому что, хотя они и были опасны, они создавались для защиты таких людей, как он.
Однако именно сейчас он почувствовал настоящий ужас и запнулся, не в силах понять, зачем он вошёл внутрь. Он стоял, разинув рот, и снова начал потеть.
– Капитан Тефелий? – спросил один из охранников, поскольку его хорошо знали в городе.
– Я...
– Какие дела у вас в зале, сэр? – спросил второй охранник. – Вы не обходите периметр?
Тефелий краем глаза заметил небольшое движение и с растущим беспокойством понял, что Орёл Обречённости повернул в его сторону серебряный шлем и смотрит на него безжалостными светившимися линзами.
По его шее заструился пот.
– Примарх, – выпалил он. Слова исходили из того места в затылке, откуда бесконтрольно извергался страх. Это его рот и язык двигались. Голос был его, знакомый, как дыхание, но слова ему не принадлежали. Он почувствовал, как что-то изобразило на его лице улыбку. – Здесь лорд всего Империума, за исключением Самого Императора. – Эти последние слова почему-то причинили боль, и улыбка неловко растянулась, становясь всё более фальшивой. – Я хочу пойти в галерею для гостей и увидеть его. Незначительное злоупотребление привилегиями, признаю. Я вызвался стоять на страже, но, увидев его, не могу упустить такую возможность.
Орёл Обречённости обратился к нему.
– Почему вы передумали? – спросил он. От его глубокого голоса у Тефелия свело живот, грозя перерасти в нечто совсем позорное.
– При всём уважении, милорд-ангел, – ответил Тефелий, расправив плечи. – Я один из самых прославленных офицеров Иакса и сражался вместе с самим лордом Агемманом. Я награждён его медалью и моё звание позволяет мне войти. Я бы никогда и не подумал войти в такое место, если бы мне это не разрешили. Я должен присутствовать на брифинге в стратегиуме после выступления. Что плохого в том, чтобы увидеть, как он говорит сейчас, желая только поднять наш боевой дух?
Внутри шлема космического десантника раздался щелчок. Тефелий увидел предательскую вспышку лазерного луча на сетчатке, свидетельствовавшую о том, что воин проверял файлы на капитана.
– То, что вы говорите, правда, – сказал Орёл Обречённости. – Допуск действителен. Пропустите его.