— За Коровкой точно нет вины?
— Ручаюсь! — подтвердила Алексеевна. — То, что он подрался с хулиганами, мне Борис сказал еще до того, как его арестовали. Никого не трогал, сидел, слушал музыку на пустыре. А эти налетели, радиоприемник разломали, попытались его бить. Есть несколько свидетелей, которые все это видели. Участковый даже протокол на алкоголиков составил. Но в Советском РОВД все переиграли — хулиганом сделали Бориса. Потому, что один из напавших на него — сын секретаря Минского горкома партии… А Борис сирота, живет в квартире один, милиция хочет ее для своих забрать. У кого — у инвалида!
Они еще поговорили. Минут Ольга не экономила — редакция заплатит. «Известия» — богатая газета, и денег у нее много.
— Хорошо, — сказала, наконец. — Я обязательно приеду.
— Поспешите! — попросила собеседница. — Заседание суда тридцатого июля — три дня осталось, считая и сегодняшний.
— Постараюсь, — сообщила Ольга. — Перед отъездом позвоню. До встречи!
Покончив с разговором, она направилась в редакционную библиотеку. Там взяла номера «Ведомостей Верховного Совета СССР», начиная с третьего. Пролистав их, обнаружила указ, датированный 21-м марта. Борис Михайлович Коровка в нем значился. Герой Советского Союза… «Бинго!» — как воскликнул бы американец, но Ольга такого выражения не знала, потому лишь хмыкнула. Телеграмму она бессовестно стащила, сунув ее в сумочку, и увезла домой.
Нил Семенович возвратился с Старой Площади как обычно поздно — Ольга еле дождалась. Подождав, пока отец покончит с ужином, заглянула в кабинет.
— А, студентка-практикантка, — улыбнулся Нил Семенович. — Как успехи на работе?
— Вот! — Ольга положила перед ним на стол стащенную телеграмму.
Нил Семенович ее внимательно прочел, перевел взгляд на дочку.
— Факты достоверные?
— Я звонила этой женщине, — сказала Ольга. — Мы о многом с ней поговорили. Непохоже, чтобы врала. Вся причина в хулигане, напавшем на Коровку. Он сын секретаря горкома партии. Потому Герой Советского Союза, награжденный за Даманский — это, кстати, я проверила, — превратился в обвиняемого.
— Да они там в Минске охренели! — возмутился Нил Семенович. — Ладно бы отмазали сыночка от тюрьмы — это сплошь и рядом. Но шить дело невиновному, да еще Герою? Предлагаешь мне вмешаться?
— Нет, — сказала Ольга. — Я хочу поехать в Минск как спецкор «Известий».
— А сумеешь разобраться? — поднял бровь отец. — Дело непростое. Аграновскому под силу, но тебе — не знаю.
— Справлюсь, — поспешила дочка. — Скажешь, будут мне мешать? Я приеду в Минск инкогнито и соберу материалы до суда.
— Не получится, — покрутил головой отец. — Чуть заселишься в гостиницу, мгновенно разузнают. Ты предъявишь там командировочное удостоверение, без него ведь номер не дадут. А администратор тут же позвонит начальству. Не успеешь вещи разложить, как оно примчится. Как же, прибыл в Минск спецкор «Известий»! Станут спрашивать тебя: зачем приехала, а потом потащат в ресторан, попытаются споить. Знаю.
— Жить в гостинице не собираюсь, — сообщила Ольга. — Валентина Алексеевна предложила мне отдельную квартиру. В ней Коровка жил перед тем, как его арестовали. Говорит, что он будет только рад. Обещала, что накормит и напоит, лишь бы в деле помогла.
— За других бы так же заступались! — покрутил головой отец. — Да, похоже, что Коровка этот — человек хороший. Перед армией у них трудился, а они и спустя два года не забыли, на защиту поднялись. Ладно. С Толкуновым[16] я поговорю.
— Папка! — Ольга бросилась ему на шею…
Когда дочка убежала, Нил Семенович проводил ее довольным взглядом. Ольга вся в него! Острый нюх на сенсационный материал, смелость и решительность. Не боится трудной темы и начальников, которые ей могут помешать. Он когда-то тоже был таким. В областной газете смело раскрывал в статьях факты нерадивости и головотяпства. Было много недовольных, в том числе партийное начальство, только Ковалева это не смутило. И его заметили, для начала пригласив работать в «Правде». За пять лет он сделал там блестящую карьеру, заняв должность заместителя главного редактора. Но пробыл на ней совсем недолго — пригласили в аппарат ЦК КПСС, сходу предложив стать заместителем заведующего отделом пропаганды. Время было на дворе такое — первый секретарь ЦК[17] энергично вычищал сталинские кадры, ставя на их место молодых. Вот и Ольга может повторить его судьбу. Хотя супруга будет недовольна: хочет видеть дочку женою дипломата. Жениха ей отыскала — молодого, перспективного, сына заместителя министра иностранных дел. Нил Семенович не слишком возражал — если Ольга хочет замуж за Геннадия, значит, так тому и быть. Парень только что МГИМО закончил, в МИД распределили, ожидает назначения в посольство за границей. Только холостому путь туда заказан, вот и суетился вокруг Ольги. Дело продвигалось к свадьбе, но внезапно между молодыми будто кошка пробежала — встречи прекратились. На вопросы Ковалева и его супруги, Ольга зло ответила, что Геннадия не хочет больше знать. Мать пытается их помирить — ей Геннадий очень нравится, да и партия блестящая, — только у нее пока не получается.
17
Н.С. Хрущев. Он действительно проводил такую кадровую политику. Для примера. Главным редактором главной партийной газеты БССР «Советская Белоруссия» в 60-е стал А.К. Зинин, которому на момент назначения на эту должность было 28 лет. Редактором, к слову, он был замечательным.