— Веревки — часть косы, — в ответ ей цитировал Небесный Глаз, — позор веревки — позор косы.
Мартин сильно нахмурился:
— Значит, Закон предписывает мстить последующим поколениям?
— Я не интерпретировал Закон таким образом, — сказал мом. — Это ваша обязанность: провести его в жизнь.
Мартин поднял руку, прося Ариэль и Эйрин не говорить больше ничего. Ариэль нахмурилась и обхватила руками колени, как маленькая девочка, сидящая в углу. Эйрин потерянно склонила голову набок.
— Почему же они не атаковали нас? — спросил Мартин у мома. — Что это значит? Ведь они могли бы уничтожить нас, как только мы появились.
— Я могу вам сообщить только несколько наших предположений, — заявил мом. — Жители этих планет, возможно, крайне самоуверены и полагают, что они в любой момент могут уничтожить нас, но они играют с нами, чтобы оценить, как много они могут. Возможно, они ждут более явной угрозы с нашей стороны, ждут первых сигналов агрессии. Убийцы могут уже там и не жить. Также они могли в определенный момент испытать отвращение к разрушению планет и взять на себя риск уклониться принести вред нашему кораблю. Также, хотя это и маловероятно, продемонстрированная мощность может оказаться блефом. Есть и другие гипотезы, но они еще менее вероятны.
— Они могут иметь оружие, которое пока скрывают.
— Это кажется весьма вероятным, — согласился мом.
— Но должны же они планировать что-то! — воскликнул Мартин.
Мом не стал опровергать это.
Ганс и Мартин разговаривали один на один по «ноучу». С момента окончания последней связи прошло уже тринадцать часов.
— Я здесь держал совет, — заявил Ганс. — Мы просмотрели почти всю информацию, которую вы нам прислали. Я думаю, вы в петле.
— Ты должен поговорить и с Небесным Глазом тоже, — напомнил Мартин.
— Братья будут принимать свое решение отдельно.
— Наша команда еще не разделилась.
— Ну и как, ты принял свое решение?
Мартин давно уже не спал и ничего не ел. Глаза покалывало от напряжения — он продолжительное время вновь и вновь просматривал изображения с Левиафана, но так до сих пор и не мог выделить из тысячи виденных какое-то особенное, доказывающее присутствие убийц на планете: перед его глазами проходила только прекрасная и безмятежная жизнь, хотя и несколько странная для человеческого восприятия.
— Да.
— Ну и?
— Если убийцы ушли, я считаю, что Закон применять не нужно. Если они до сих пор здесь, то для того, чтобы добраться до них, нам придется уничтожить невинных, в тысячу раз больше, чем жило на Земле. Это не имеет смысла. Мы не можем так рисковать.
— Эти, как ты говоришь невинные, очень хорошо защищены, — взгляд Ганса был тяжелым, он барабанил пальцами по колену.
— Я знаю.
— Мы прошли долгий путь и потеряли наших товарищей. И ты предлагаешь нам уйти ни с чем?
— Я думаю, следует подождать более убедительных доказательств. Два ваших корабля могут в это время на безопасном расстоянии продолжать двигаться по орбите Левиафана…
— Пока у нас не кончится горючее, и мы не станем мертвым кораблем, — усмехаясь, закончил фразу Ганс.
— Нам не придется ждать очень долго.
— Не придется? А недолго — это сколько? Века? Тысячелетия? А скажи, какие доказательства удовлетворят тебя? Они никогда не покажутся. Я не могу позволить себе быть таким чутким и внимательным. Я Пэн. Я поклялся свершить Правосудие.
— Такой ценой?
— А сколько, по-твоему, стоила Земля?
— А Братья…
— Я думаю, они решат так же, как и ты, — прервал Ганс Мартина на полуслове. — Они оказались слабыми партнерами. Разве не так?
— Я…
— Они совсем пали духом после твоей встречи с лестничным богом.
— Мы должны учитывать, что они отличаются от нас, — заметил Мартин.
Ганс многозначительно улыбнулся и почесал затылок.
— Мы — здесь, есть доказательства, и есть Закон. Мы изготовили все необходимое оружие. Март, если мы не сделаем этого сейчас, мы не сделаем этого никогда. Если мы будем неправы, момы остановят нас.
— Я не думаю, что они будут останавливать нас, — сказал Мартин.
— Почему, черт побери, нет? Они же тоже следуют Закону.
— Ганс, они не судьи. Они просто дают нам инструменты. Они не принимают решения.
— Ты хочешь сказать, что в таком случае мы поступим ничем не лучше убийц, да? Только они были более искренними, не так ли?
Мартин уклонился от комментарий.
— Можем мы обойтись без «Дятла»? — спросил он. — Веди мы потеряем половину силы, половину горючего.