– Андреа, выслушайте меня. Я ведь прошу совсем немногого. Чуточку тепла, капельку внимания, частичку вашего женского очарования. Я хочу всего лишь… всего лишь…
Лейтенант вдруг как-то глупо застыл с открытым ртом.
– Ну что же вы, лорд Ричардс, продолжайте, – вдруг раздался ненавистный наcмешливый голос. - Всего лишь титул, родовые земли Блэкторнов и силу Призрачной шпаги, чтобы получить право войти в королевский cовет высших лордов, вместо того чтoбы нести службу в холодных окопах на передовой. Я ничего не упустил?
Я обернулась – чуть резче, чем хотела бы – только сейчас обратив внимание, что музыка стихла, танцевальный круг распался, а лорд Крейг с повисшей на его локте Эмми замер за моей спиной.
– Как вы можете так говорить, лорд… простите, не имел чести быть представленным, - довольно неискренне возмутился лейтенант. - А впрочем, после ваших-то слов, я не уверен, что понятие «честь» здесь уместно.
– Уэсли Крейг к вашим услугам, - усмехнулся сосед. - Капитан личной королевской гвардии. Временно в отставке.
– И лорд Призрачной шпаги, - веско добавила Эммелин. - В седьмом поколении.
Я покосилась на кузину – и когда только успела навести справки? Лорд Ричардс, явно не ожидавший встретить в нашем захолустье вышестоящего военного, да ещё и одного из старших лордов, побледнел, но все же нехотя поклонился.
– Лeйтенант кавалерии Майлз Ричардс к вашим услугам, милорд.
– Теперь, когда мы познакомились,
можем поговорить и о чести.
Лейтенант побледнел ещё сильнее. «Разговора о чести» с истинным лордом Призрачной шпаги он со всей вероятностью не пережил бы.
– Прошу прощения, капитан. Мы явно друг друга не поняли. Я
всего лишь хотел сказать, что меня совершенно не интересует титул прекрасной леди Блэкторн. Только она сама.
– Что ж, в таком случае, могу лишь посочувствовать.
Этой насмешки я вынести не смогла.
– Лорд Крейг, прекратите немедленно! – напустилась на соседа, окинувшего меня наглым взглядом, словно капитан и вправду оценивал незавидные перспективы женитьбы на подобной особе. - Готова поспорить, намерения лорда Ричардса честнее и прозрачнее ваших.
– Так любите спорить? - выгнул темную бровь лорд Крейг.
– Люблю выигрывать споры.
– Что ж, Андреа, вы проиграли. Мои намерения в отношении вас абсолютно прозрачны.
И посмотрел так, что сразу вспомнились бесстыдные губы, целующие белую шею вдовушки Бернис. И я, бесстрашная дочь лорда Блэкторна, густо покраснела.
– Да что вы себе позволяете? – выдавила возмущенное.
– Действительно, - поддержал слегка воодушевившийся лейтенант. – Мои намерения в отношении oчаровательной леди Блэкторн…
– Не интересуют никого из присутствующих, включая саму Андреа, - оборвал лорда Ричардса капитан. – О чем она вам, несомненно, сообщит сама, если вы сделаете хоть одну паузу в вашем бесконечном монологе. Можете не сомневаться. Вы не первый и не последний. Очаровательная леди Блэкторн славится умением высказывать людям все, что о них думает. И не стесняется прямо говорить «нет».
– Поразительная наблюдательность, милорд, - ядовито выплюнула я. - Хотите прямоты? Вот она.
На этом вечере вам больше не рады.
– Энди, – прошипела кузина, глядя на меня большими глазами.
Но я была непреклонна.
– Мне не нужна помощь, лорд Крейг. А вот вам не помешает умерить пыл и осознать, что далеко не каждая девушка готова пасть, сраженная вашим обаянием. Или вы, храбрый капитан королевской гвардии и лорд Призрачной шпаги, способны одерживать победы только в постели? На другие подвиги сил не хватает? Впрочем, если ваша шпага настолько же остра, как ваш ум, неудивительнo, что король отослал вас прочь.
Майлз Ричардс закашлялся.
Уэсли Крейг… рассмеялся.
– Вы мeня плохо знаете, Андреа.
– О вас я знаю достаточно. Уходите.
Не сводя с меня взгляда, он поклонился – сначала мне, потом Эмми.
– Хорошего вечера, миледи. Леди Эммелин, вы не откажетесь проводить меня? Боюсь заблудиться и случайно забрести не в то крыло.
***
– Наглый! Противный! Самовлюбленный! Заносчивый! Распущенный! Беспринципный! Невыносимый! Тип!
На последнем слове я сделала резкий выпад вперед, протыкая воображаемой шпагой грудь манекена, на месте которого представляла несносного соседа, испортившего и без того не самый приятный вечер. Манекен, привычный к подобным надругательствам, молча стерпел удар. Он вообще отличался завидным спокойствием и философским смирением.