– Я уверена, что Жернаков при первой возможности избавится от купленной у Бена компании. Может, продаст ее китайцам, может, еще что… Но Бен этого не понимает.
– Нам ни в коем случае не следовало возвращаться в отель через пляж!!!
Это была наша самая большая ошибка. На берег нас доставил катер с яхты, но нам и в голову не пришло попросить высадить нас за милю от «Амбы». А лучше – за две. Как бы там ни было, мы этого не сделали, поэтому, как только мы высадились, то сразу оказались в лапах Нико.
– Мистер и миссис Парр? Наконец-то! Торжественная церемония вот-вот начнется!
– Что? Какая церемония?! – Бен так и вылупился на него – довольно невежливо, между прочим. – О чем вообще, речь?
– Я же тебе говорила! – Я подталкиваю Бена локтем. – Нас признали Самой счастливой парой недели.
Увы, я не видела никакого способа избежать участия в торжестве, да, скорее всего, такого способа не существовало вовсе. Разве только Бен применил бы полученные когда-то уроки актерского мастерства и симулировал бы эпилептический припадок. Сомневаюсь, впрочем, что у него получилось бы как надо. Во-первых, после визита на яхту он был изрядно пьян, а во-вторых, он все-таки был комическим актером. В результате сейчас мы и еще десятка два гостей из отеля пьем коктейли и слушаем, как оркестр исполняет «Волшебный вечер». Все вокруг нас сплетничают по поводу яхты Жернакова, которая стоит на якоре в заливе. Бен, разумеется, не удерживается и рассказывает минимум пяти парам, что мы только что оттуда и что Жернаков угощал нас настоящим «Крюгом». Слушать его похвальбы мне неприятно, и я невольно морщусь, к тому же нас каждую минуту могут позвать на сцену для вручения главного приза, который полагается Самой счастливой паре недели.
В общем, полный кошмар.
– Как ты думаешь, сможем мы отсюда незаметно смыться? – тихонько шепчу я на ухо Бену, когда в общем разговоре возникает пауза. – Во-первых, нас с тобой едва ли можно назвать Самой счастливой парой, а во-вторых, мы с тобой уже почти не пара…
– Это почему? – Он смотрит на меня так, словно действительно не понимает, что́ я имею в виду. Впору хвататься за голову, честное слово!
– Да потому, что мы с тобой уже решили развестись! – яростно шепчу я.
– Но мы все-таки счастливы, разве нет? – недоуменно вопрошает Бен.
Я бросаю на Бена суровый взгляд. Сдерживаюсь я из последних сил – до того мне хочется его ударить. Он-то, может быть, и счастлив (еще бы, столько выпить!), но я – нет. Наш брак никогда для него ничего не значил; для Бена это было просто приключение, отдых, способ приятно провести время – или даже временное помешательство (совсем как у меня, когда я ненадолго увлеклась скандинавским вязанием и даже купила вязальную машину). Вот только брак – не вязальная машина, хочется мне выкрикнуть ему в лицо. Я выхожу из игры, выхожу прямо сейчас!
– Ах, миссис Парр!.. – Нико как будто почувствовал, что я готова сорваться с крючка, и поспешил принять меры. – Прошу вас, никуда не исчезайте. Мы сейчас начинаем. Вручение призов, помните?..
– Отлично. Я ужасно рада. – Мой сарказм попадает не в бровь, а в глаз, так что Нико, при всей своей выдержке, как-то странно кривится.
– Позвольте мне еще раз извиниться перед вами за все те неудобства, которые вам пришлось перетерпеть, – говорит он мне. – Как я уже упоминал, в качестве компенсации вы получите премиум уик-энд для двоих в лучшем номере нашего отеля, включая бесплатные блюда и экскурсию с аквалангами…
– Вряд ли экскурсия с аквалангами способна стать адекватной компенсацией за все, что я потеряла, – говорю я резко. – Кстати, что под этим подразумевают в вашем отеле? Настоящее подводное путешествие или часовую прогулку по пляжу в полном аквалангистском снаряжении? Не удивлюсь, если последнее – особенно после чехарды с нашими кроватями. Ваша некомпетентность испортила наш медовый месяц и в итоге погубила наш брак. А вы предлагаете нам просто понырять, да?
Нико низко опускает голову и глядит себе под ноги.
– Мадам, я в полном отчаянии, – говорит он серьезно. – Но… должен сказать… я этого не хотел. Это была не моя идея. Мне, конечно, не следовало соглашаться, но что поделать – все мы порой ошибаемся. Думаю, вы должны знать: все, что с вами произошло, было подстроено…
– Знаю. Моей сестрой, – перебиваю я.
Он молча кивает. У него такой виноватый и несчастный вид, что я невольно начинаю ему сочувствовать. Нико, конечно, не виноват, это Флисс его заставила. Она может, я свою сестрицу хорошо знаю. Когда она вобьет что-то себе в голову, переубедить ее способно только чудо.
– Послушайте, Нико, – говорю я, – давайте считать, будто… ничего не было, ладно? Я ни в чем вас не виню, это все Флисс. Я знаю, какая она бывает… Должно быть, она получила немалое удовольствие, когда сидела в Лондоне и, как опытный кукловод, дергала за ниточки…