Она задыхалась.
— Я не хочу тебя, Николас, — солгала она.
— Не хочешь? — Он коснулся ее шеи, провел пальцем по затвердевшему соску… — Я бы не сказал, что ты безразлична, — ласково прошептал он и направился к окну.
В следующий момент он, не проронив ни слова, исчез в ночи.
Он опять одержал победу.
Дрожащими руками Аврора подняла с пола халат, накинула на плечи и опустилась на кровать.
Николас прав. Она не безразлична к нему. Ее пугает сила чувств, которые он в ней разбудил. Одного его прикосновения достаточно, чтобы вывести ее из состояния равновесия.
Аврора поежилась. Николас спросил, способна ли она к нему привязаться. Но беда в том, что это уже произошло.
Именно по этой причине она и боялась брака с ним, не говоря уже о громадном различии между ними. Было бы непростительной глупостью полюбить человека, который мог в любую минуту погибнуть.
Когда она думала, что Николаса казнили, скорбь ее не знала границ, хотя они едва успели узнать друг друга. Как она будет страдать, если по-настоящему полюбит его, а он, что вполне вероятно, погибнет?
Или бросит ее? Он не обещал хранить ей верность. Вообще не ответил на ее вопрос.
Не исключено, что Николас увлечется другой, как это случилось с его отцом, и оставит ее или же останется с ней, верный клятвам, данным у алтаря, но возненавидит за то, что она связала его по рукам и ногам.
Аврора вздрогнула как от боли. Она не хотела подобной участи. Нет, ее страхи отнюдь не беспочвенны.
Взгляд ее упал на дневник, оставленный на столике возле кровати. И Аврора почувствовала, как укрепляется в ней решимость. Она не хотела повторить судьбу француженки, страдать, потеряв любимого. Читая последние страницы дневника, Аврора не переставая плакала. Сказка имела несчастливый конец.
Так же как и любовная связь матери Равенны и отца Николаса. Теперь ясно, почему Элизабет Кендрик зачитала книгу до дыр — она повторила судьбу француженки. Страсть их была всепоглощающей, но следом пришли боль и страдания.
Аврора прикусила губу. Она не пойдет по пути этих женщин. Не поддастся желанию. Устоит перед искушением. Не позволит Николасу разбить ей сердце.
Глава 16
Я отчаянно боролась с инстинктами, которые он во мне будил. Но с кем именно я боролась — с ним или с собой?
Аврора не выходила у Николаса из головы, когда вечером следующего дня лорд Клифтон пригласил его на спектакль, устроенный для избранного общества, в котором участвовали лучшие балерины Лондонской оперы. Ни один из мужчин не остался равнодушным к их чарам, однако Николас под благовидным предлогом ушел раньше всех.
Он удивился, заметив, что Клифтон вышел следом за ним.
— Ни к чему тебе лишать себя удовольствия из-за меня, дружище, — сказал Николас, когда они спускались по парадной лестнице.
— Признаться, я не в восторге от спектакля, — ответил Клифтон. — Давно потерял вкус к подобного рода представлениям. — Клифтон кивком указал на стоящий у подъезда экипаж. — Могу я подвезти тебя до отеля? Или еще куда-нибудь? Может, в игорный клуб?
— Я возвращаюсь в отель, но предпочел бы пойти пешком. Если хочешь, присоединяйся.
— Пешком? Что за странная идея!
Николас похлопал себя по животу и выдавил улыбку.
— Жизнь беспечного джентльмена сказывается на моей фигуре.
— Заставляет тебя искать приключений…
— О нет, ни в коей мере.
— Надеюсь, ты понимаешь, что рискуешь жизнью, прогуливаясь возле « Ковент-Гарден»?
Николас приподнял трость:
— Она вполне может заменить шпагу. Надо же как-то оживить вечер.
Клифтон задумчиво наклонил голову:
— Приключений я не жажду, но разделить твою скуку могу.
— Спасибо, но хочу предупредить: настроение у меня не самое лучшее.
— У меня тоже, так что давай прогуляемся.
— У тебя есть причины для хандры? — спросил Николас.
— Не делай поспешных выводов, мой друг. Все дело в том, что годы уходят, а жизнь тускнеет. Даже грех приедается. Каким бы сладким он ни был.
Николас деликатно промолчал. Клифтону едва ли исполнилось тридцать, но жизнь бретера и повесы изрядно его отрепала.
Клифтон отпустил экипаж и зашагал рядом с Николасом.
— Если честно, настроение у меня на нуле из-за деда, — вдруг сказал Клифтон.
— Я слышал, Вулвертон плох.
— Совсем плох. Едва ли месяц протянет.
— Вы в добрых отношениях?
— Вовсе нет. Он жуткий тиран. Мы уже несколько лет не разговариваем, притом что я его наследник. — Клифтон сжал зубы. — Ни слезники не пророню, когда старый ублюдок сдохнет.
— Тогда ты станешь герцогом?
— Увы, да.
Николас молча ждал разъяснений.
— Я вовсе не жажду принять на себя ответственность, к которой обязывает титул. Но рано или поздно приходится прощаться с юностью.
— Верно, — согласился Николас, прекрасно понимая, на что намекает Клифтон.
Какое-то время приятели шли молча, поглощенные своими мыслями. Первым прервал молчание Клифтон:
— Насколько я понимаю, твои ухаживания за собственной женой ни к чему не привели?
— С чего ты взял? Клифтон усмехнулся:
— Ты похож на тигра, которого заперли в клетку. Прости за бестактность, но, по-моему, пора действовать решительно.
— Что ты имеешь в виду?
— Тебе никогда не приходило в голову ее похитить? Николас с саркастической ухмылкой приподнял бровь.
— Ты ведь не думаешь, что я приглашу на роль похитителя тебя, Клифтон? В последний раз твое участие в похищении кончилось дуэлью, на которой ты пристрелил лучшего друга.
— Это была ошибка, и я искренне о ней сожалею. Но ведь я не предлагаю ничего аморального и даже противозаконного. Увезти жену в укромное местечко ради того, чтобы предаваться там страсти — что в этом дурного? Ты муж и имеешь на это право.
— Ты разбудил во мне любопытство. А что именно ты предлагаешь?
— Тихое любовное гнездышко, которое, как мне кажется, стимулировало бы леди Аврору.
— У тебя есть что-нибудь на примете?
— У меня есть в Беркшире дом — уединенный, с вышколенными слугами, привыкшими держать язык за зубами. Я лично еще не встречал женщину, которая не поддалась бы его экзотическим чарам.
Николас не торопился с ответом, и Клифтон решил развить мысль:
— К тому же тебе стоило бы покинуть на время Лондон. Синклер, кстати, сегодня спрашивал о тебе. Он заметил несомненное сходство между тобой и американцем, который был членом нашей лиги три года назад.
— Да, он мог бы меня узнать.
— Ты рискуешь, оставаясь в Лондоне, на виду.
— Я знаю.
Тем более обидно рисковать жизнью, когда риск неоправдан. Он прибыл в Лондон, дабы исполнить волю отца, перед которым чувствовал себя в неоплатном долгу, и что же? Судоходная компания брошена на произвол судьбы, сестры и мать — тоже. Убедить Аврору уехать с ним — дело почти безнадежное. Может, стоит испробовать это последнее средство, а заодно поберечь самого себя?
— Спасибо за щедрость, Клифтон. Позволь мне обдумать твое предложение.
Перспектива увезти Аврору подальше от придирчивых взглядов, где она сможет расслабиться и дать волю чувствам, показалась Нику заманчивой. По крайней мере они смогли бы лучше узнать друг друга. Не придется так рисковать. Николас кожей чувствовал, что пора бежать из страны, что тучи над ним сгущаются.
На следующий день произошло событие, которого никто из них не ожидал.
Равенна собиралась на последнюю примерку платья, сшитого специально для визита к деду, и Аврора отправилась вместе с ней. Зная, что в доме леди Далримпл Гарри будет чувствовать себя уютно да и сама хозяйка придет в восторг от такого беспокойного гостя, Аврора оставила Гарри на попечение дворецкого и отправилась к Равенне. Николас обещал подойти попозже, намереваясь занять Гарри игрой в шахматы.
Аврора вернулась домой только к вечеру. Из гостиной доносились странные звуки, и Аврора в недоумении посмотрела на Дэнби, ожидая объяснений.