Чума по имени Элисон Росс. Со сверкающими глазами. Легкая, как перышко, но свирепая, как ураган.
Едва Гэвин обхватил ее за талию – его тело отреагировало совершенно не так, как планировалось. Он больше ни о чем не мог думать. Только о том, что не хочет ее отпускать.
Секундочку! Он же собирался ее соблазнить, холодно и расчетливо, а вовсе не… Почему же, во имя всех чертовых шотландских святых, от запаха ее волос у него подогнулись колени?
Потому что до умопомрачения хотел ее?..
Да нет, конечно. Эррадейл! Он хотел любой ценой заполучить Эррадейл, только и всего.
В одном из своих путешествий на Восток Гэвин познакомился с монахом, от которого услышал, что корень всех страданий – в наших желаниях.
Тогда он над этим только посмеялся.
Но теперь, когда дерзкая американская девчонка раздразнила его своим упорством, он готов был признать: в этом что-то есть…
После первой встречи на станции Страткаррон – встречи, прошедшей совершенно не так, как хотелось бы, – всего две минуты понадобилось Гэвину, чтобы изобрести новый хитроумный план. План, который наконец приведет упрямую соседку к повиновению.
Пункт первый: выждать два дня.
Эти два дня растянулись в вечность. Разумеется, не потому, что он мечтал снова ее увидеть – совсем не поэтому!
«Мисс Росс, хрупкая, но энергичная, должна уже изрядно проголодаться», – рассуждал Гэвин, седлая Деметрия и неторопливой рысью направляя коня вдоль пологого берега Альт-Бангорм, реки, отделявшей земли Инверторна от Эррадейла. Название переводилось как «Голубая река» – такому имени она была обязана необычного цвета камням, лежавшим на дне, под струящимся прозрачным потоком.
В какой-то момент Гэвин вдруг заметил, что любуется речным дном, мимо которого раньше проезжал равнодушно. А что же изменилось? Возможно, дело в том, что голубые камни на дне чем-то напоминали ее глаза… Тот же цвет, та же твердость и ясность… во взгляде.
Гэвин невольно улыбнулся, подумав о том, что сейчас, вступив во владение своим наследством, храбрая худенькая американка уже наверняка растеряла большую часть своей самоуверенности.
Он бы зуб мудрости отдал за то, чтобы посмотреть на ее лицо, когда она поняла, во что ввязалась!
Поместье Эррадейл – это, в сущности, всего лишь одно-этажный сильно обветшавший домик в окружении нескольких коттеджей для работников и полуразрушенной конюшни. И дома эти, словно раскатившиеся в разные стороны шарики, разбросаны по бескрайнему травяному ковру, весной и летом зеленому, а сейчас – желтовато-коричневому, уже присыпанному изморозью. Помимо высокого Гришем-Пика над зеленой равниной поднимались лишь несколько холмов, а к северу и западу поместье окружали черные утесы, круто обрывавшиеся в море. С дальних Гебрид ветер гнал сюда зловещие тучи, чреватые бурями: здесь тучи проливались дождями.
Избалованной американке, выросшей в Сан-Франциско, городе, построенном на золотых приисках и полном шальных денег, эти края покажутся самым жутким местом на свете. А для него, Гэвина, здесь рай. Здесь его дом.
Однако ни мясных, ни рыбных лавок на этом пустынном берегу не встретишь. Разжиться чем-нибудь съестным можно лишь в рыбацкой деревне Руарид, что находилась к югу от Гэйрлоха. А у Элисон нет слуг, которых можно было бы послать за продуктами. Да и камины в Эррадейле давным-давно не топят, потому что дров нигде поблизости не сыщешь.
В Гэйрлохе же она не появлялась – Гэвин бы об этом услышал. И очень сомнительно, что она отправилась за провизией в Руарид. Тамошние жители известны тем, что до сих пор соблюдают древние пиктские обычаи и, среди прочего, решительно отказываются говорить по-английски. Даже Каллум, которого, несмотря на отца-ирландца, все считают местным, редко туда наведывается.
Известно, что в одном из коттеджей Эррадейла до сих пор жили двое стариков-работников, Кэлибрид и Локрин. Был еще и Каллум, обычно ночевавший в пещерах Даб-Горм, там, где хрустальная река пробивала себе меж утесов путь к морю.
Кроме этих людей, любивших уединение, на много миль вокруг ни одной живой души не встретишь. А эти трое добывали себе пищу охотой и рыбалкой. Но девице-то из Сан-Франциско такое вряд ли под силу…
Элисон Росс – хрупкое создание, кажется, подуй на нее – ветром унесет. Стоит два дня не поесть – и что от нее останется?.. В самом деле, со времен возвращения из Лондона он не видел таких девушек. Таких… Нет, слово «хрупкая», может быть, и не подходит – она крепче, чем кажется. И все же куда чаще, чем хотелось бы, он ловил себя на размышлениях о том, как умещалась в этом почти невесомом теле такая сила воли.