Однако хватит этих припасов лишь на один обед.
– Ах, бедная моя бонни! – вздохнет он, когда она, наконец, признается, что не способна позаботиться о себе самостоятельно.
Запах свежевыпеченного хлеба и аромат сочных сосисок совершит то, чего, быть может, не сделают хорошие манеры. И она широко распахнет перед ним дверь. Когда же он переступит порог…
О, тут у нее не останется ни единого шанса.
Бедняжка мисс Росс! Пожалуй, ему даже жаль ее. Совсем чуть-чуть.
Как и большинство горцев, Гэвин любил женщин в теле, с мягкими изгибами и приятными округлостями. А эта Элисон Росс – на вид кожа да кости. Хотя не стоит отрицать: ему любопытно, каково это – целоваться с высокой женщиной, к которой не приходится нагибаться, чтобы накрыть ее губы своими.
Если он правильно помнит, губы у нее красивые и пухлые… по крайней мере, когда не сжаты в презрительной гримаске.
На обычных любовниц Гэвина она совсем не походила – и все же весьма, весьма привлекательна… Так что если придется, то он уложит ее в постель. Черт, да все, что угодно, сделает – лишь бы подписала бумаги!
Да-да, он станет для нее кем угодно, кем она пожелает, – спасителем, отцом, братом, другом или, будем надеяться, любовником. И ничто не остановит его на пути к цели.
И так ли важно, как выглядит эта мисс Росс? В свои тридцать шесть Гэвин потерял счет женщинам. С кем он только не ложился в постель! Были среди его возлюбленных и высокие, и тоненькие, и неукротимого нрава. Правда, сочетание всех трех качеств в одной женщине до сих пор ему не встречалось. Пожалуй, именно это сочетание последние ночи наполняло его жаром предвкушения и заставляло подолгу ворочаться в постели.
Что ж, тем лучше! Он очарует ее и удовлетворит свое любопытство, получит то, что хочет, а потом пусть мисс Росс идет своей дорогой.
Подъезжая к Эррадейлу, Гэвин присматривался к оградам и загонам, которые сам починил минувшим летом в надежде, что скоро все это будет принадлежать ему. Зимы в горах суровые, и скоту нужно пристанище. Инверторн – его земля на юге полуострова – почти весь порос густым лесом, тут и там прореженным зелеными лужайками. Но в Эррадейле леса практически нет, назвать рощу к северу от дома лесом – значит сильно ей польстить. Везде, куда ни кинешь взгляд, – сплошные луга, поросшие высокой травой. Замечательное пастбище!
Гэвин окинул взглядом просторы Эррадейла. Даже сейчас, наедине с самим собой, он старался казаться бесстрастным, не выказывать нетерпения. Ни в коем случае не следовало выдавать свои истинные чувства – эту истину он усвоил еще в глубоком детстве.
В Эррадейле было абсолютно тихо, а над печной трубой в южном крыле дома вился дымок. Должно быть, Кэлибрид и Локрин все же согласились отложить свои трубки и помочь молодой госпоже разжечь камин.
Что ж, тем лучше. День уже клонится к вечеру, а полутемная комната, освещенная лишь игрой огня в камине – идеальная декорация для интимной беседы.
К северу от дома, в рощице, Гэвин заметил какое-то движение. Он пришпорил Деметрия, пустив его рысью, а в следующий миг из рощи на пастбище вылетела дюжина приземистых и лохматых шотландских коров.
Трикси от этого зрелища сразу потеряла голову. Залившись отчаянным лаем, собака бросилась к стаду – мохнатый пестрый клубок. Гэвин попытался ее отозвать, но куда там! Трикси, хоть и давно вышла из щенячьего возраста, так и не научилась подчиняться командам.
Коровы, изумленные и встревоженные неожиданным появлением собаки, повернули обратно к роще. И тут из-под древних дубов послышались окрики и свист. Причем в хоре мужских голосов Гэвин отчетливо расслышал женский.
Что за черт?..
– Эй, шавка! – Снова оно, это звучное сопрано! – Назад! Молчать! Пошла прочь!
Если бы Гэвин и не узнал ее по голосу, американский акцент не позволил бы ему ошибиться.
Элисон Росс?!
Весьма удивленный, Гэвин пришпорил коня. Никогда еще ему не случалось слышать такого громкого и требовательного женского голоса! Разве что в спальне…
Тут две коровы отделились от стада и побежали к утесу над морем.
– Я сказала, заткнись! – Женский голос сделался почти нестерпимо пронзительным. – Последний раз предупреждаю!..
Однако крики и шум, как видно, только завели Трикси – она бросилась в погоню за теми двумя, что отбились от стада, и начала гнать их к морю.
Оглушительно прогремел выстрел.
И тотчас же, отчаянно хлопая крыльями, снялись с деревьев птичьи стаи. Коровы же замерли, потоптались на месте, а затем бросились вперед с удвоенной резвостью, очевидно, решив, что этот непонятный грохот куда опаснее овчарки.