– Дьявольщина… – проворчал Харрисон. – Мы пытались сказать тебе еще в прошлый раз, только не знали, как…
Адам насторожился.
– Что именно сказать? Говорите же!
Брэй тяжело вздохнул.
– Видишь ли, они обе, Луиза и Анджелина, в ожидании ребенка, поэтому и не посещают светских мероприятий.
Адам невольно вздрогнул.
– Обе? – переспросил он. – В одно и то же время?
Харрисон кивнул.
– Да, так уж получилось.
– Мы с Луизой были потрясены, – добавил Брэй. – Ведь мы женаты уже почти два года, так что даже уже начали подумывать, что у нас не… – Он умолк.
– Почему же вы не сказали мне об этом, когда приезжали ко мне? – удивился Адам.
– Мы хотели сказать. – Брэй тяжко вздохнул. – Но Харрисон потом решил, что надо дать тебе время как следует обосноваться. Поэтому мы подумали… В общем, решили зайти к тебе в другой раз и уж тогда сообщить.
– А потом мы познакомились с Диксоном, – подхватил Харрисон. – А ты сказал, что он – твой наследник. И сказал, что никогда больше не женишься. После этого мы просто не смогли рассказать тебе, понимаешь?
Адам ненадолго задумался. Ему казалось, что в объяснениях друзей что-то не складывалось. Но он, отогнав свои подозрения, проворчал:
– Но почему же вы такие трусы?
Друзья молчали, и Адам, выругавшись, произнес:
– Ладно, хорошо, пусть так. Допустим, вы щадили мои чувства. Но тогда скажите, когда же вы, черт побери, собирались сообщить мне эти новости? Или, может быть, надеялись, что кто-то еще расскажет мне об этом, избавив вас от столь непростой задачи?
– Нет-нет, все не так, – поспешно проговорил Харрисон. – Адам, ну ты же нас прекрасно знаешь. Мы думали, что пропустим вместе несколько стаканчиков в «Клубе наследников», а затем расскажем тебе обо всем. Мы просто старались действовать тактично.
– Как и поступали всегда после того, как умерла Энни, – добавил Брэй.
Адам невольно вздрогнул. Впервые за последние два года он услышал ее имя, произнесенное вслух. Горло у него перехватило, и перед ним внезапно возникли картины и звуки, которые, как ему казалось, он похоронил навсегда. Он увидел Энни, лежавшую в постели, обливавшуюся потом и задыхавшуюся при каждом вдохе. И услышал, как она кричала, что ненавидит его за то, что он наградил ее ребенком. И она умоляла его спасти ее и дитя… Он снова слышал ее крики – и снова сходил с ума от собственной беспомощности.
Проклятие, но ведь он пытался!.. Он обращался ко всем докторам и всем аптекарям в Лондоне с просьбой помочь ей. А позже, ближе к концу, Энни умоляла его вырезать из нее ребенка и покончить с ее жизнью. «Адам… Адам»… – стонала она.
Он судорожно сглотнул – и уставился в пол. А Брэй, осмотревшись, тихо проговорил:
– Ты должен понять, что нам трудно было рассказывать тебе о наших женах.
– Да, чертовски трудно, – подтвердил Харрисон. – Но согласен, мы, наверное, должны были сказать тебе об этом еще тогда, во время нашего визита.
– Нет, черт возьми! Вы должны были написать мне в ту же минуту, как об этом узнали. – Адам внимательно взглянул на друзей. – Неужели вы думали, что я не буду рад за вас?
– Конечно, мы так не думали, – поспешно ответил Харрисон.
– Поверь, все совсем не так, – добавил Брэй. – Просто мы не хотели… Ну, видишь ли, очень нелегко рассказывать тебе о том, что наши жены ждут ребенка, в то время как ты потерял своего.
– А если бы я не вернулся в Лондон? Когда бы вы в таком случае рассказали мне об этом? – в раздражении проговорил Адам.
– После того, как дети родились бы, – признался Харрисон.
– Тогда бы мы уже знали, что все прошло благополучно, – подхватил Брэй. – Я же знаю, какие адские муки ты претерпел в те три дня… Вспомни, ведь я был с тобой все это время.
Адам молча кивнул. Он прекрасно все помнил.
Тут Брэй коснулся его плеча, но он, отстранив его руку, пробормотал:
– Не беспокойся, я в полном порядке. – Ему вдруг ужасно захотелось выпить, и он, повернувшись, уже собрался пройти к столу с напитками, но тут взгляд его упал на высокую и стройную молодую леди, наблюдавшую за танцующими… С грустью и завистью? «Но чему же может завидовать такая изумительная красавица?» – спрашивал себя Адам.
Глубокий вырез ее бледно-розового платья открывал взгляду нежные выпуклости соблазнительных грудей, а ниспадающая свободными складками юбка из тонкого шелка, казалось, струилась по ее ногам. Держалась она прямо, но не напряженно. Лицо же – выразительные глаза, изящный носик и красиво очерченные губы. Но, стоявшая одна, она казалась очень грустной и ужасно одинокой – впрочем, таким же ощущал и он себя в этот момент. И тут Адам вдруг почувствовал – он был абсолютно в этом уверен, – что в душе ее бурлили те же эмоции, которые терзали и его самого.