Один раз я осмелилась, и сама обняла его в ответ, смотря на реку, на берегу которой мы гуляли. Тогда он посмотрел на меня очень внимательно, в глазах читался вопрос и ожидание. Но я так и не смогла сказать, что согласна на попытку. Что-то мешало. Возможно, трусость. Несмотря на заверения Венеса, я очень боялась влюбиться, а потом, когда ничего не получится собирать свое сердце из осколков. Тем более, что в этот день я ясно поняла, что влюбиться в него очень просто, а вот разлюбить… это уже как получится. Что-то мне подсказывает, что процесс этот гадкий и долгий. Себя я любила и такой участи себе - ненаглядной не желала, несмотря на адское желание плюнуть на все и пуститься во все тяжкие. В смысле – дать нам шанс.
Еще один момент – мне не давали покоя откровения Венеса по поводу его заинтересованности мной на протяжении этих месяцев. Что-то явно не складывалось. Вот хоть убей, но Клим никак не вязался у меня с нарисованным им образом, стороннего наблюдателя. Вся эта история пахла пошлым романтизмом, что так любят юные девицы. Будь я хотя бы на пять лет помладше, может, и не только поверила, но и искренне восхитилась, пребывая на седьмом небе от восторга и пуская розовые сопли. Конечно! Ведь ради нее, такой из себя прекрасной, целый герцог стал тайком, словно неловкий сопляк, прятаться за стеллажами, наблюдая за объектом своих воздыханий.
На каком-то подсознательном уровне я чувствовала, что меня если не откровенно дурят, то точно недоговаривают. Причем значительную и самую важную часть. Это, естественно, не располагало на такие смелые шаги, как соглашаться на предложение Клима.
Тем не менее, мы отлично провели время, приехали в дом свекров, который я даже не видела, так как первым делом, заехав в город, отправилась к брату. Там нас встретили очень радушно, и я познакомилась с лордом Картером. Это оказался приятный пожилой мужчина с легким характером и улыбчивым лицом. В общем, он мне понравился. Я ему, кажется, тоже. Во всяком случае, негатива я не почувствовала. Ужин прошел тоже замечательно, если не считать привычной апатии Нинель, и безобидных выходок близняшек. Девочки явно играли с огнем, так как в строгих глазах свекровушки явно читалось обещание данное недавно, оставить сестер на овсяной диете.
После ужина мы еще немного пообщались, и приняли решение разойтись по спальням. Тут-то и выяснилось неприятное – нам с Климом выделили одну спальню на двоих. Борясь с желанием закатить скандал и вытребовать себе отдельную, я понимала, что для родных Венеса это будет, как минимум странно. Все же мы в гостях, и вряд ли супругов стали бы селить в разных комнатах. Это у себя дома аристократы могли жить в разных концах дома со своими избранниками, а в гостях приходилось ютиться в одной спальне. Да и не вязалась бы моя просьба с образом счастливых молодоженов, тем более, что как минимум свекровь и близняшки, стараниями Венеса, считают, что мы и дома спим в одной постели. Можно было бы сослаться, на то, что мы поссорились, вот только на протяжении всего вечера мы ни намеком на это не указали своим поведением. Следовательно, вариант с ссорой – отпадает.
Проглотив комок в горле, я вежливо улыбнулась и пожелала всем добрых снов, чтобы после отправиться вслед за «мужем». Он в доме ориентировался хорошо, и вскоре за нами закрылась дверь в просторную спальню с широкой дубовой кроватью.
Большего я рассматривать не стала, повернулась к мужчине и мрачно заметила:
-Ты спишь на полу.
И вот уже час я не могу уснуть не только из-за непривычной пижамы, но и нытья Клима. Согласна, спать на ковре укрывшись покрывалом, так как единственное одеяло я, естественно, оставила себе – не очень удобно. Но! Он же мужчина! Пусть терпит! В любовных романах вон, главные герои вообще на сырой земле спят, не снимая с себя доспехи и ничего, не жалуются. Хотя, вероятно, жаловаться им уже не на что, при таком-то образе жизни. Все что можно уже застудили и отморозили, так что принцессу они едут спасать скорее из принципа, чем из желания пополнить с ее помощью свое уже обреченное генеалогическое древо. Но это проза, а я о лирике!
-Во первых, - серьезно на меня посмотрели, вмиг растеряв прежний облик обиженного на весь несправедливый мир ребенка. – мы уже спали вместе. И ничего страшного не произошло, насколько я помню.
-Нарываешься? – прошипела я, вспомнив этот момент. Он мне за него, кстати, так и не ответил. Запишем на его счет еще одну мыльницу, или ее аналог.
-Во-вторых, - продолжил он, пропустив мой вопрос мимо ушей. - В договоре, который ты подписала, ясно указано, что только супружеская близость под запретом, без согласия обоих сторон. Про ночевки в одной постели - ни словом против не упомянуто.