– Мне нужно сказать вам кое-что, миледи, – сказал Луи, как только ушла Джоан.
– Я слушаю. – Изабель едва ли понимала, что говорит ей Луи, и еще меньше думала о том, чего он от нее хочет.
Они стояли в тени стены, отделяющей лестницу, ведущую в башню, от большого холла. Здесь было темно и тихо. Луи намеренно не стал выходить на свет, удерживая Изабель рядом с собой в затененном уголке. Прислуга готовила столы для завтрака, устанавливая большие доски на невысокие подпорки, рядом с которыми ставились длинные скамьи. Холл был полон шумного, снующего туда-сюда народа. Среди всех этих людей Изабель никак не могла найти Ричарда.
– Вы великолепно выглядите сегодня, леди Изабель, – проговорил Луи, глядя ей в лицо. Она почувствовала на себе его взгляд, повернулась и заглянула ему в глаза. Видя, как он смотрит на нее, она улыбнулась:
– Спасибо за комплимент. Вы хотели сказать мне что-то?
– Я поздравляю вас, вы нашли себе достойную партию. Вы довольны?
Изабель широко улыбнулась и закивала головой:
– Очень довольна.
– Это очень хорошо, – после некоторой паузы ответил он.
– Да, это хорошо, что я довольна. Полностью с вами согласна. – Она почти смеялась. – Но плохо то, что вы так обеспокоены тем, довольна ли я.
– Я постараюсь сделать так, чтобы вы и впредь были всем довольны, миледи.
– Я тоже. Мы с вами по-прежнему думаем об одном и том же, Луи. Если вам захочется поспорить со мной, придется сменить тему.
– Я постараюсь сделать так, чтобы вы и впредь были всем довольны, – повторил он, глядя ей в лицо своими зелеными глазами. – Но лорд такого большого поместья должен не только решать дела со своим управляющим. – Легким движением руки он указал ей на противоположную стену, где стоял Ричард, беседующий с Джеромом.
Изабель почувствовала, как веселое настроение вытекает из нее, подобно крови, сочащейся из глубокой раны. Ричард выглядел очень умным, держа в руках пергаменты с договорами и соглашениями. Лорд должен прилагать немало усилий, чтобы все, над чем он властвует, было в порядке и безопасности. Сколько времени прошло с тех пор, как Ричард стал пользоваться своей рукой, некогда хорошо владеющей мечом, для иных целей, чем чтобы перекреститься?
Стоя рядом с сильным, мускулистым Луи, она внимательно смотрела на Ричарда. Она впервые постаралась взглянуть на него, отбросив образ, придуманный ею самой и стоящий перед ее мысленным взором. Она заставила себя прямо посмотреть на того человека, которому доверила свою жизнь, свои земли и своих людей.
Он стал еще более стройным, чем был в Молтоне.
Вот он стоит, спрятавшись под надежными стенами Дорни, хотя на улице теплый весенний день. Почему он не занялся оружием или не поехал на охоту, чтобы добыть мяса к ужину? Почему он сидит в замке? Чтобы не пропустить следующую мессу? Такой лорд с легкостью потеряет все, что ее и его предки с таким трудом наживали и хранили.
Да, она молилась, чтобы ее мужем стал Ричард, но не этот монах. Для того чтобы Дорни и Уорфилд продолжали процветать, им необходим хозяин воинственный, умный, жестокий, а не святоша.
Она не стала говорить Луи о своих опасениях и только что пришедших ей в голову мыслях, но червь сомнения поселился внутри ее, все глубже вгрызаясь в ее сознание.
– Ему нужно многому научиться, чтобы самому вести счета Дорни. – Она слабо попыталась найти ему оправдание.
– Он может делать это и вечером, когда на улице уже темно, или в дождь, – ответил он.
– Зачем ему ждать дождя, чтобы приступить к своим обязанностям?
– Другие тоже могут не захотеть ждать, – предупредил он.
Она не могла не обратить внимания на его слова. Все приказания лорда-бенедиктинца – это слова, брошенные на ветер, а это означает, что Дорни в скором времени может развалиться на части. Уже сейчас заброшенный Уорфилд, чей хозяин умер, ждет нового лорда, который должен управлять им вместо Хьюберта и Джеффри, а Ричард сидит вместо этого в теплом холле и изучает счета. Нет, этого нельзя допускать. Их происхождение обязывает к большему.
– У молитв, как и у счетов, свое предназначение, – мягко сказала она. – Так же и с оружием. Чем вы можете помочь мне?
– У меня есть план. Освободите меня от данной клятвы.
– Освободить от клятвы верности? В этом и состоит ваш план?
Разрешить Луи свободно скитаться по диким землям, когда ему известно все о Дорни – его слабые места, оборона, количество воинов? Изабель вовсе не хотела следовать такому плану. Насколько можно доверять Луи?
– Я не предам вас. – Он выглядел таким же заслуживающим доверия, как и всегда.
Может ли она доверять ему? Он рыцарь, а все рыцари глубоко честолюбивы.
– Вы еще не присягнули в верности моему мужу как лорду Дорни, – заметила она.
– Я сделаю это, когда вернусь. Я дам ему клятву верности, – обещал он.
Он просит, чтобы она доверилась ему, но в этом жестоком мире слепое доверие может привести к гибели.
– Вы можете поклясться мне, здесь и сейчас, что то, за чем вы едете, поможет Ричарду?
– Не только Ричарду, но и вам, Изабель. – Глаза его были серьезными.
– Вы можете поклясться? – повторила она, силясь найти на его лице какие-нибудь признаки того, что он хочет обмануть ее.
– Я клянусь. Я делаю это ради Дорни.
Она задумалась, не осмеливаясь принять какое бы то ни было решение. Это Луи, и она знает его. И все же как можно быть уверенным в человеке, если на его пути стоит такой хороший приз, как Дорни? Но его глаза были такими серьезными, полными решимости. Разве она могла не доверять его настойчивому взгляду?
– Тогда ступайте, – приняла она наконец решение. – И да пребудет с вами Бог.
Луи улыбнулся и вежливо поцеловал ее руку. Она вернула ему улыбку, молясь про себя, чтобы решение, подсказанное ей сердцем, оказалось правильным.
Стоя в противоположном конце холла, заполненного стуком устанавливаемых столов, говором людей и шарканьем многочисленных ног, Ричард заметил этот поцелуй и ответную улыбку, и это ему очень не понравилось.
За год, что он провел в монастыре, Изабель превратилась из девушки в настоящую женщину. Но как далеко она зашла в своем взрослении? Неужели Николас прав? Изабель горела в огне желания, оно просачивалось даже сквозь ее кожу, он отлично знал это, но стала бы она предавать свою честь и целомудрие, отдавшись мужчине, который не был ее мужем? Николас пытался заставить его поверить именно в это. Однако Ричард не доверял Николасу ни в чем и потому не поверил сейчас. Поцелуй, которым Луи одарил Изабель, мог быть простым поцелуем рыцаря, галантный верноподданнический поцелуй.
Тот поцелуй, который подарил Изабель он сам, не был ни нежным, ни галантным. Напротив, он был полон огня и страсти. Он был неожиданным, но все же Ричард долго сопротивлялся ему. Но он проиграл эту битву в одно мгновение, то мгновение, которого мужчине достаточно для того, чтобы возжелать женщину и начать ее добиваться. Он проиграл сражение, разыгравшееся внутри его самого, и унесся вместе с Изабель в мир чувственного наслаждения. Она шла с ним по собственной воле, счастливая и не жалеющая ни о чем.
И сейчас, когда она стояла рядом с Луи, все еще сжимавшим ее руку, нельзя было сказать, что она печальна или сожалеет о чем-то.
Пристально глядя на свою жену, он совершенно забыл о стоявшем рядом с ним Джероме.
В этот момент к ней подошел Адам, который также был свидетелем этого поцелуя. Луи отпустил ее руку. Адам мягко улыбнулся и сказал что-то в своей обычной манере, что заставило Изабель засмеяться. Ричарду показалось, что она одарила Адама своим смехом более чем охотно. Луи остался стоять рядом с ней, сдержанно улыбаясь.
А ее муж наблюдал за всем этим с противоположного конца холла. Внезапно в воздухе повисла гнетущая тишина, и Ричард посмотрел по сторонам. Все присутствующие в холле смотрели на Изабель. А также на него, наблюдающего за ней. В том числе и она сама. Ну конечно, любая женщина пытается поймать мужчину в ловушку ревности, он прекрасно это знал.