В дверь постучались, и вошел ректор Академии магических искусств лорд Артур Эрмитас.
– Добрый день, - поприветствовал он всех и, подойдя ко мне, сел рядом. – Виданка, тебе после ранения муж даже отдыха не дает. На службу вытащил, какой он жестокий. Ну и зачем меня пригласили? – уточнил он у Тримеера, – адепт не мой.
– Фактически твой, – поведал тот, – принимай заявление от лорда Гевеля Лангедока о переводе его сына, Гвена, на шестой курс финансового факультета.
– Ух ты, Ольгерд! Мне племянница спокойной жизни не дает, так ты еще одного такого предлагаешь взять, – отпарировал ректор.
– Вы против моего перевода в Академию? – упавшим голосом спросил Гвен.
– Хм, адепт Лангедок, а кто моего согласия спрашивает? Главный попечитель отдал приказ, мое дело исполнять, с ним ведь спорить бесполезно, – хмыкнул тот, – конечно, не против. Кто же от даровитых адептов отказывается, они – гордость и украшение любой Академии. Я вон был против адептки, все пытался ее в Академию Радогона Северного спровадить, но что бы мы сейчас без нее делали? Лорд Гевель, пишите заявление. К ректору Дарию Киру сам отправлюсь.
– Да зачем? Он здесь с минуты на минуту будет, – сказал Тримеер, – ему на допросах некоторых адептов присутствовать придется. Вы здесь пока посидите, – он поднялся из-за стола и направился к выходу из кабинета, – я проверю, всех ли доставили к следователям.
– Ну что, адепт, – смотрел на него ректор, – к учебе приступаешь сразу после выходных. Комнату тебе выделят, так что прибывайте с отцом вечером накануне учебы.
– Видана, а Вы на каком факультете учитесь? – спросил Гвен, – я смотрю и не могу понять.
– Она на трех факультетах учится, – ответил за меня ректор, – потому и сливается все в твоей картинке. Виданка, кого за адептом закрепить? – улыбнувшись, спросил он. Лорд Гевель поднял глаза от свитка, на котором писал заявление, и с ожиданием смотрел на меня.
– Лорд Эрмитас, Локидса, и привет ему от меня. Так и передайте: личная просьба адептки Тримеер подружиться с адептом Лангедоком. А я вернусь, и дальше разберемся, что к чему.
– Хм, ты уверена, племянница? Опять секреты какие-то, да? – подозрительно спросил он.
– Ой, да ладно, какие секреты? А кстати, – обратилась к лорду Гевелю, – на седьмом курсе факультета боевой магии адепт Лангедок учится, он Вам кем приходится?
– Это мой племянник, – ответил он, – сын моего старшего брата. Юноши не знакомы друг с другом по причине того, что Гвен отказывался появляться у меня дома.
– Ну, познакомятся, – спокойно произнес ректор. – Я правильно понимаю, что в круг твоих названых братьев попадет и этот адепт? Вы не удивляйтесь, – сказал он Лангедокам, – у нашей Виданки пол - академии родственники, и кто из них по крови, а кто названый – уже и не разберешь.
– Если меня примут в число названных братьев, – заулыбался Гвен, – то я не откажусь. Буду только рад.
– Гвен, а ты с Эженом-Франсуа Норбертом знаком? – спросила я.
– Да, он на боевом факультете учится. Мы с ним частенько после основных занятий на полигоне тренировались, он тоже домой практически не ездил, так что мы общались. Хороший юноша, а что такое? – спросил он, – я после каникул никого не видел, здесь, в камере, сидел.
– Он в нашей Академии, – сказал ректор, – перевелся на каникулах. Если ваше общение было хорошим, то вот, уже друг есть. Сейчас по обмену адептами у нас девять человек из Академии Радогона Северного. Правда, финансистами мы не обменивались, но знакомые лица ты увидишь.
Распахнулась дверь, и вошли лорд Тримеер с ректором Дарием Киром, который внешне, на первый взгляд, был действительно жутко уродлив, но его глаза были необычайно умными, пронзительными. Первое впечатление стало отступать, и я увидела привлекательного мужчину среднего возраста, который, мгновенно поймав мой взгляд, улыбнулся и уточнил у Тримеера:
– Ольгерд, я правильно понимаю, что эта юная леди и есть твоя таинственная супруга, обладающая, как и адепт Лангедок, даром тайновидения?
– Да, это она и есть. Присаживайтесь Дарий, я долго не задержу. Лорд Гевель, как вижу, заявление о переводе сына уже написал.