— В древних манускриптах я как-то почитал, что у северных владык корона была не из металла, — задумчиво произносит Каллен. — Ее превозносили, как одну из самых прекрасных и по настоящему живых, а носить ее мог только истинный глава рода.
Глава 18
Присмотрелась к тиаре. Прекрасной назвать можно если с очень большой натяжкой. Живой… вот эти сухие безжизненные ветки? Не-а.
Северянин сказал, про руну жизни и кровь. Руна жизни это Альгиз. Ну предположим, можно попробовать задействовать мою кровь, капнув ею на ветки, но руна… кровью на ветках особо не порисуешь, ори тонкие.
Отодвигаю тиару на расстояние вытянутой руки, прищуриваюсь и меня словно молнией ударяет. Центральная и основная веточка тиары расходится еще двумя короткими в стороны как раз в форме руны.
— Мара, дай иголку, пожалуйста.
— На, — подруга достает иголку, припрятанную в коробочку, прямо из потайного кармашка в платье, в котором была на приеме. Прирожденная швея. Минимальный швейный набор всегда при себе, — Зачем тебе?
— Палец хочу уколоть.
— Э-э, у тебя все в порядке?
— Да, но мне нужна моя кровь.
— Погоди, — говорит Каллен, резко вставая и подходя. Забирает у меня иглу, затем заклинанием накаливает ее. — Теперь можно.
Принц отдает иглу, но мне трудно решиться себя уколоть.
Вопросительно посмотрела на Каллена.
— Можешь уколоть?
— Сделать тебе больно? Морально мне это будет очень трудно, — говорит Бранфрэйд, тем не менее, вновь забирая у меня иглу. — Но лучше я, чем кто-то другой.
Каллен берет мою руку и самым серьезным и хмурым видом прокалывает мне подушечку пальца. Быстро, четко, но при этом очень осторожно. Девчонки при этом почему-то начинают удивленно и многозначительно переглядываться, Аларита прячет довольную усмешку.
Кровью, проступившей на пальце, мажу тиару, ту ее часть, что веточками образует руну альгиз. Затаили дыхание, кажется, мы все. Ждем какого-то чуда, но ничего не происходит.
Пожала плечами.
— Я попыталась.
— Попробуй ее снова надеть, — советует Каллен, меж тем ловя мою пострадавшую ради эксперимента руку и что-то шепчем проколотому пальцу. Кровь на глазах исчезает и не остается ни следа от прокола.
— Спасибо.
Поворачиваясь к зеркалу, надеваю тиару и невольно вздрагиваю. Тиара, стоит коснуться голову, словно оживает. Ветки начинают быстро расти, заплетаясь сложными, причудливыми узорами и мягко обхватывая голову. На веточках них появляются почки, а затем и лепестки с бутонами.
Всего несколько мгновений, и под изумленные девичьи вздохи, у меня на голове проявляется не тиара из сухих веток, а самая настоящая цветочная корона с острыми длинными шипами-шпилями. Белоснежные цветы мягко светятся, и цветов красивее мне еще видеть не приходилось.
В зеркальном отражении за моей спиной появился Каллен.
— И правда прекрасная. Легендарная северная корона. Воплощение нежности, изящества, магии и в то же время с острыми шипами, — принц рукой тянется к одному из острых игольчатых пиков короны, но в последнее мгновение замирает, так и не коснувшись. — А может быть и ядовитая. Кажется такой хрупкой и легкой, но сломать невозможно. Тебе очень подходит. Мне нужно с тобой переговорить. Наедине. Можно в твоей комнате.
Под тысячи вопросов от девчонок, ответов на которые у меня все равно нет, пробую аккуратно снять корону. Получается с трудом. Ветви плотно обвини голову и как будто не хотят отпускать меня из своих нежных объятий.
Сняла. Озадаченно смотрю на корону. Я же не могу ее оставить у себя вот в таком виде. Увидят эту красоту — заберут. Это же древний символ власти исчезнувшего королевства, не может таким владеть студентка, пусть и невеста принца. Императрица могла бы, но ей надо еще стать.
— Как бы убрать всю эту красоту обратно? — задумчиво произношу вслух. Ради эксперимента попробовала оторвать один цветок или хотя бы лепесток. Не вышло. Как намертво приклеено. И правда, цветы такие нежные и хрупкие, но даже лепесточек невозможно порвать.
Задумалась ненадолго, знаком попросив Каллена подождать с разговором. Надо решить сначала вопрос с короной.
Еще раз задумчиво посмотрела на корону. Потрясла. Попросила уснуть обратно. Ничего не вышло. Впрочем, тут тоже, все завязано на рунической магии. Надо отталкиваться от этого. Альгиз. Руна жизни. Но в перевернутом положении становится руной смерти.
Беру и просто переворачиваю корону пиками вниз. Вновь происходит чудо и корона усыхает. Лепестки опадают, скукоживаются, а потом и вовсе превращаются в труху. У меня в руках снова тиара из веточек. И что? Каждый раз надо будет палец прокалывать?