Боярский сын князь В. В. Голицын происходил из знатного рода, представители которого в истории России прославились в государственных делах и ратных подвигах. С ранних лет юный князь уже исполнял придворные обязанности и в конце царствования Алексея Михайловича был его первым стольником [11]. Василий Васильевич получил прекрасное по своему времени воспитание: он знал греческий, латинский и немецкий языки. Обладая природным разносторонним умом, Голицын лучше других усвоил западноевропейское образование. По мнению француза Невилля, князь, скорее политик, нежели воин, вместе с Артамоном Матвеевым стоял выше всех знатных москвичей, блистая яркой звездой среди грубых соотечественников. В своем сочинении о Московии этот иностранец так писал о В. В. Голицыне: «Явясь на аудиенцию к нему, я думал, что явился к какому-нибудь итальянскому герцогу, все блистало в доме Голицына великолепием и вкусом.
В продолжении беседы на латинском языке он расспрашивал меня о войне императора и его союзников с королем французским, о революции английской и других европейских событиях. Предлагал мне различных сортов вина и водки, но сам ничего не пил». Действительно, Василий Васильевич не пил и являл собой прямую противоположность своему двоюродному брату Б. А. Голицыну, любимцу и фавориту молодого Петра, которого презирал за пьянство. О Борисе Алексеевиче же Невилль оставил такую записку: «На аудиенции со мной он выпил несколько ковшей водки, и вся его беседа состояла только в питье. Я ничего не мог добиться от этого пьяницы».
По признанию современников и историографов, князь В. В. Голицын был одним из самых выдающихся сановников последней четверти XVII столетия, близко стоявших у царского трона. Из придворной знати он выделялся прежде всего как государственный деятель, высказывая уже в то время важные идеи о создании регулярной армии, распространении народного образования, об улучшении положения крепостных крестьян и другие. Как отмечал В. О. Ключевский, молодой князь В. В. Голицын «уходил от действительности гораздо дальше старших». Уже в первый год царствования Федора Алексеевича В. В. Голицын был пожалован в бояре и наряду с постельничим И. М. Языковым и стольником А. Т. Лихачевым стал ближайшим сотрудником царя. В 1677 году за походы русских войск на Украину и взятие в плен гетмана П. Д. Дорошенко князь получил почетное звание наместника Новгорода. Знатное происхождение, образование и способности, внимание монарха к его военной и государственной деятельности, по определению С. М. Соловьева, сделали В. В. Голицына «представительнее и способнее всех бояр» второй половины 70-х годов.
В кремлевских палатах брата, на одном из советов у царя Федора Алексеевича, Софья впервые и увидела князя Василия Васильевича Голицына. И на нее произвели приятное впечатление его наружность, ласковые манящие глаза, манера поведения. Царевна сразу же почувствовала влечение к изящному князю, перешедшее в более чем дружбу. Начало этому влечению было положено в одно утро, оставшееся памятным на всю ее жизнь.
Софья, как обычно, сидела рядом с государем и слушала доклад князя Голицына. Заглядевшись на симпатичного князя, царевна не заметила, как с ее колен соскользнул платок и упал на пол. Но Василий Васильевич его заметил и поднял, и при этом княжеская рука коснулась руки Софьи. Яркий румянец вспыхнул на ее щеках, а сердце заколотилось сильнее. Царевна порывисто встала и вышла.
Доклады продолжались, шли своим порядком, и Софья не пропускала их. Все чаще и чаще встречались их взгляды — царевны и князя Голицына. Однажды Федор Алексеевич, чувствуя себя особенно утомленным, попросил сестру прослушать князя без него. Софья Алексеевна назначила Голицыну доклад на утро следующего дня у себя в тереме.
В то утро царевна особенно тщательно умывалась и убиралась, распустив по плечам свои роскошные волосы, собранные в локоны. Она была полна тревожного и радостного волнения. В назначенный час князь пришел, но о чем он ей говорил, она не слышала, ибо смотрела на его лицо и слушала очаровавший ее голос.
Царевна одобрила речь князя и задумалась.
— Ты сегодня печальна, государыня, — донесся до ее сознания участливый голос Голицына.
Да, грустно, князь, брат все слабеет, а с его смертью я лишусь единственного человека, который меня любит.
— Царевна, ты ошибаешься, — и в голосе князя Софья почувствовала особую нежность, — ты не права, нет. У тебя есть верные, преданные слуги. Я с радостью готов положить за тебя жизнь свою…