Помощник двинул посильнее, рама пошла вверх, запорное устройство щелкнуло и встало на место.
- Вот вам и тайна запертой двери, - весело сказал Дайнеко. - И никакой Агаты.
Он пригласил для разговора боцмана.
- Если я вам представлю несколько ключей, вы узнаете среди них ключ с "Терека"?
- Как я свой не отличу? Конечно, отличу.
- Ну, пожалуйста, вот они разложены.
Боцман обежал взглядом рядки ключей и ткнул пальцем в тот самый.
- Наш.
- Без ошибки?
- Даже не сомневайтесь. Можно, между прочим, конкретно сказать, от какой двери. По дубликату.
Принесли дубликаты. Ключ из связки Ладжуна был безусловно того же образца, но в точности ни с одним дубликатом не совпадал.
- Вон что! Выходит, от двадцатой он, - рассудил боцман. - Тот один остался.
Ключ и в самом деле подошел к двери двадцатой каюты. А в книге регистрации выдачи ключей имелась пометка, что в интересующем нас рейсе пассажир ключа не сдал и в ход пустили запасной.
- Значит, поймали его все-таки? - спросил боцман. - Бандита, который из двадцатой?
- А какие у вас основания подозревать именно его?
- Ну, первое, что он драпанул спешно.
- Тому есть свидетели?
- Даже я сам конкретно.
- Расскажите, пожалуйста.
- Во время прихода в Ярославль - это утром рано - мы только пристали, и он хотел спрыгнуть. Я его воротил. Когда пришвартовались, он выбежал первым... Молодой человек, одет в коричневое пальто джерси, сам темный, лет 35.
- И больше вы его не видели?
- Больше не видал. К отплытию он не воротился. Впоследствии проверили, что билет у него был до конца рейса.
- А раньше он не привлекал вашего внимания? Подозрений не вызывал?
- Раньше - нет... прошу извинения, правда, перед Тутаевым он привлек внимание.
- Чем же?
- Значит, так. До захода в Ярославль мы спускались с капитаном в рубку. Смотрим, у бортика человек, на палубе. Капитан спрашивает: что ты здесь делаешь, почему не отдыхаешь? Он отвечает: душно, и мне нехорошо, сейчас пройдет.
- У бортика на какой палубе?
- На нижней.
- То есть там, куда выходит окно Титовой?
- Точно так. Но мы ничего не знали, что убийство, еще было минут двадцать пятого только.
- И стоял тот же человек?
- Да, пассажир из двадцатой.
- В пальто?
- Нет, в тот момент без пальто.
- А как он выглядел, скажите, как держался?
- Вроде немного пьяный. Потому что... вроде его мутило у бортика.
- Так.
- А еще он в Тутаеве подходил и спрашивал у штурмана, станем ли в Тутаеве. Ему ответ был, что нет.
- Понятно. Все?
- Все... Это уже впоследствии слухи пошли, что он вроде за Титовой ухлестывал, то да се...
- Ясно. Спасибо вам большое.
- Мне за что ж? Вам спасибо!
Группа возвращалась с "Терека" в приподнятом настроении.
- Ну, Михаил Петрович, теперь Ладжун в руках?
- С чего вы взяли?
- Но... ведь все совпало: что рвался на берег, и как его засекли на палубе, и ключ...
- Совпасть-то совпало, но что это доказывает? Что некто, ехавший в двадцатой каюте, решил прервать путешествие. По причине дурного известия, болезни, взбалмошного характера - мало ли.
- То есть как "некто ехавший"?
- Пока "некто", братцы.
- Да в двадцатой же ехал Ладжун!
- Кто говорит?
- Да ясно же!
- "Ясно" - не доказательство.
- Так отчего вы карточку не показали, Михаил Петрович?!
- Имея живого человека, обязан проводить опознание "в натуре".
- Ну-у, подумаешь, велика разница. Посмотрели бы сначала фото, а потом "в натуре".
- Ловко! Они тогда станут опознавать не прошлогоднего пассажира, а человека, которого видели на карточке. Доходит?
- Доходит... И когда вы его предъявите команде?
- Пока что рано. Нельзя.
- Рано?
- Конечно. Ну, опознали его, ну, он. А кто "он"? Убийца? Ничуть! Просто пассажир 20-й каюты в злополучном рейсе. Не больше. Разведет Юрий Юрьевич белыми руками и усмехнется. "Да, плыл, пардон, запамятовал. А разве путешествие в каютах No 20 - это преступление? Действительно, ухаживал за Титовой. А разве запрещено? Действительно, сошел в Ярославле. Ну и что дальше-то?"
- Тогда вообще непонятно, где брать доказательства!
- Доказательства даст Юрий Юрьевич.
Дайнеко избрал утомительную, но верную тактику. Неведение обвиняемого о том, какими материалами располагает следователь, позволяет строить допрос так, что невиновный обнаружит свою невиновность, а виновный невольно будет "поставлять" улики против себя. Дайнеко прекрасно учел и особенности личности Ладжуна, и свойственную ему манеру защиты. Первый вопрос о "Тереке", брошенный вскользь, без нажима и интереса, побудил Ладжуна сделать самое простое отпереться. ("А на "Тереке" ты не плавал?" - "По-моему, нет".) Записали в протокол, что не плавал - зафиксировали первый ошибочный шаг. И подобно тому как в шахматной партии единственная неправильно двинутая в начале игры пешка может определить все развитие борьбы и финал, так и это "по-моему, нет" потянуло за собой в дальнейших допросах цепочку врак, в которых Юрий Юрьевич постепенно увязал...
- Листал я тут дело, Юра. Надо готовить обвинительное заключение, но деталей еще много, которые нужно уточнить. Чтобы не оставалось превратных толкований.
- Ну, если нужно... Но я устал, честно говоря.
- Вот, например, ключи у тебя отобрали при задержании. Сколько их было счетом?
- Я счета не вел, может быть, сорок, может, шестьдесят.
- Неизбежно возникает вопрос: к чему так много?
- Вы, конечно, можете думать... это, ясно, ваше право... Но мне они были не нужны. Мне без ключей отдавали в руки, я по шкафам не лазил. Ни по квартирам.
- Тем не менее связка налицо. Зачем?
- Короче говоря, я люблю ключи, я собирал.
- Собрание для оседлого человека. Мне сегодня портфель руку оттянул; я их принес. Вот. Узнаешь?
- Да, это мои.
- Как ты умудрился набрать столько?
- Ну, когда я где нахожусь, то беру. Даже просто на память, клянусь честью!
- Оттуда, где живешь?
- Да.
- Если так, Юрий Юрьевич, значит, и на "Тереке" ты жил. Вот этот ключ - от 20-й каюты первого класса.
- Да?.. - Мгновенный цепкий взгляд. - Я всегда езжу первым классом...
- Мы с тобой уславливались, и не раз: ни слова лжи. И зачем-то ты снова пытаешься темнить.
- Я не помню, чтобы на "Тереке"... А впрочем, говоря, однажды плавал, я теперь вспоминаю, Михаил Петрович. У меня еще девушка была, азербайджанка. Хорошая девушка. С Баку. Конечно, у каждого свой вкус, но что красивая, то красивая. Сулико.
Что Юрий Юрьевич "вспомнит", Дайнеко предвидел. Но немедленно изобрести попутчицу и тут же для достоверности наделить ее именем, национальностью, местом жительства - это был ход с дальним прицелом. (При красивой девушке не стал бы ухаживать за Титовой, женщиной немолодой и незаметной.) Спроси сейчас, он глазом не моргнув опишет привычки мифической бакинки, род занятий, манеру одеваться (только адреса и фамилии, разумеется, не назовет). Мастер сочинять!
- Каким маршрутом ходит "Терек"?
- Он ходит Астрахань - Москва и обратно.
- Ты ехал в один конец?
- В оба.
- В оба... Что, понравились пейзажи на маршруте? (Тут может похвалить окрестности Ярославля, чтобы объяснить, почему сошел, если зайдет речь.)
- Пейзажи? А черт его знает. Я занят был, у меня же девушка.
- А познакомился ты с ней?..
- Совершенно случайно, на теплоходе уже.
- И сколько продолжалось ваше знакомство?
- Как мы туда плыли, так и назад вместе. Это месяц почти.
(Увлекся Юрий Юрьевич романом со знойной бакинкой, забылся слегка. Важно теперь не дать ему из отдельных островков лжи соорудить единую и более прочную платформу для защиты.)