— Да, полагаю, что так, — согласилась Натали. Отрицать это было бы глупо, так же, как невозможно было отрицать и то, что она испытала немалое облегчение, уверившись в невиновности Джека. — Есть известия от частных детективов? — спросила она, чтобы отвлечь мысли от этого опасного направления.
Джек покачал головой.
— Пока нет. Они проверяют информацию, поступившую из Конго, а также пытаются выяснить, чем занимался Лемэр до того, как объявился здесь. Было бы неплохо, если бы вы поговорили с ними.
— Конечно… Моника, чего ты хочешь? Нет, сначала поставь банку. Похоже, ей опять понадобились ваши ключи, — повернулась Натали к Джеку.
— Неужели? — Он улыбнулся малышке, обхватившей его за колено, и, вытащив ключи из кармана, потряс ими перед ее носом. — На, держи.
Она взяла у него полюбившуюся игрушку, сосредоточенно посмотрела на нее и неожиданно вернула Джеку. Несколько удивленный, он собрался было опустить ключи в карман, но девочка решительно запротестовала, вновь протягивая ручку.
Натали рассмеялась.
— Предполагается, что вы должны снова отдать их ей. Это такая игра.
— А, понятно.
Он осторожно шлепнул ключами по протянутой пухлой ладошке, и Моника, залившись восторженным смехом, возвратила их назад. Этот обмен повторился не один раз, и Натали наблюдала за ним в полном удивлении — она никак не ожидала от Джека Вендела такого терпения.
— Ах ты, маленькая мартышка, — проговорил он и, смеясь, наклонился, чтобы похлопать ее по круглому животику. — Ты что, намерена заниматься этим весь день?
В этот момент раздался стук в дверь, и на пороге появилась секретарша, неся серебряный поднос с кофейными чашками. Недоуменно выгнув тщательно подведенную бровь при виде Моники, пытавшейся забраться повыше по ноге Джека, она перевела теперь уже полный враждебности взгляд на Натали.
— Боже, Джек, ты решил поиграть в няньку? — с легкой издевкой спросила она, заставив Натали скрипнуть зубами от негодования. — Вот уж не думала, что доживу до такого!
— Сейчас я заберу ее, — быстро предложила Натали и, протянув руки, взяла Монику и посадила к себе на колени.
К ее облегчению, девочка не стала устраивать скандала. Вдоволь наревевшись до этого, она изрядно устала и теперь, положив щеку на пухлую ручку, моментально уснула.
Джек, улыбнувшись, взглянул на секретаршу. Даже если его и застали врасплох за абсолютно не свойственным ему занятием, он не подал виду.
— А, кофе. Спасибо, Мари. Поставь его на стол, хорошо? Между прочим, ты не знакома с Натали? Это жена Антуана Лемэра. Она была тогда на нашей дружеской вечеринке. По-моему, вы обменялись парой фраз.
Навстречу Натали протянулась изящная холеная рука.
— Как поживаете, Натали? Какое чудесное имя! Вы, очевидно, русская?
— Нет, дело в литературных пристрастиях моей матери, — привычно протараторила она, отвечая на рукопожатие.
— Так, значит, вы жена Антуана, — многозначительно протянула Мари, всем своим видом давая понять, что невысокого мнения о женщине, которая была настолько глупа, что вышла замуж за вора-бухгалтера. — Вы знаете, где он сейчас?
— Нет, не знаю, — ответила Натали, стараясь сохранять остатки достоинства. Она была близка к тому, чтобы признать правоту Мари. — Я не видела его вот уже два дня.
— Ах, какая жалость… Джек, мне сообщили имена приглашенных на выставку в Токио. Следует ли заказать билеты?
— Да, пожалуйста, Мари. Ты сможешь полететь туда со мной?
— Конечно.
Выходя из кабинета, она была похожа на кошку, добравшуюся до сметаны, и Натали ощутила резкий укол в сердце. Неужели Джек спит со своей секретаршей? Она, бесспорно, относится к тем женщинам, которые могли бы привлечь его, — безукоризненно сшитый костюм, уверенные манеры и речь, за которыми чувствовалось дорогое частное образование.
Черт побери, да она же ревнует! Это чувство было из разряда тех ощущений, которых она прежде не испытывала. Симон никогда не давал ей поводов к ревности, а Антуан… Если быть честной, то он был не способен вызвать в ней столь глубокие эмоции.
Джек тем временем наполнял чашки из старинного серебряного кофейника.
— Сливки, сахар? — спросил он.
— Немного сливок, пожалуйста, — с усилием выговорила Натали.
Он передал ей чашку и откинулся в кресле, серьезно глядя на нее через стол.
— Ну а теперь расскажите, что же все-таки случилось, — попросил он. — Каким образом Антуану удалось заставить вас подписать бумаги?