Натали ответила ему долгим, холодным взглядом.
— Я как-то справлялась.
У нее было непреодолимое желание нанести завершающий удар, но она побаивалась вызвать недовольство Джека, уязвив его приятеля. Натали рискнула бросить на него быстрый взгляд из-под опушенных ресниц и увидела, что Джек улыбается своей останавливающей сердце улыбкой, на этот раз предназначенной только ей. Господи, помоги мне! — мысленно взмолилась она, чувствуя, как в который уже раз щеки заливает краска. Похоже, я действительно влюбляюсь в него.
Упоминание о мотоциклах вызвало неподдельный интерес, по крайней мере, среди мужчин. Неожиданно Натали оказалась в центре дискуссии, что не осталось незамеченным женами и подружками, чьи враждебные взгляды открыто обвиняли ее в том, что она затеяла этот разговор намеренно.
— Я и сам всегда любил эти японские «хонды», — заметил кто-то еще.
— А я предпочитаю английские мотоциклы, — заявил третий. — «Триумф» — лучшая машина на дороге. Мне, конечно, нравятся и «харлеи», — добавил он, словно боясь обидеть Натали. — Я тут увидел одну новинку — модель с принудительным впрыском топлива. Отлично подойдет для путешествий.
— Думаю, что да, — сдержанно ответила Натали, с неохотой принимавшая всякий прогресс. — Зато он сильнее будет рычать на средних оборотах. Но мне все равно больше нравится старая карбюраторная версия, — добавила она задумчиво.
Уже более смело взглянув на Джека, она увидела блеск веселой признательности в карих глазах и поспешила отвести свои. Господи, если ему достаточно лишь посмотреть на нее, чтобы она вся начинала таять…
— Шампанского? — предложил он, беря два бокала у проходившего мимо официанта.
— Спасибо, — прошептала Натали, отчаянно надеясь, что он отнесет ее румянец на счет духоты в зале.
Надо выпить, чтобы успокоить нервы, только немного, рассудительно предупредила себя Натали, вспомнив о вечере их первой встречи. Сегодня она должна быть начеку и держать себя в руках. Дело, конечно, не в том, что, напоив ее, Джек способен попробовать извлечь из этого известные преимущества. Нет, такого рода примитивная тактика не в его стиле. Он будет действовать гораздо тоньше, пытаясь обольстить ее.
Обольстить… Даже мысленно представив, что стоит за этим словом, Натали почувствовала, как во рту у нее пересохло. Плотно притиснутая к Джеку в толпе, она слишком хорошо ощущала атлетическую легкость его движений, мускулистость торса под смокингом. Даже не закрывая глаз, она могла представить себе, какое тело скрывает прекрасно сшитая одежда. Поджарое и упругое, отливающее бронзой и покрытое жесткими черными волосками…
— Месье Вендел, вы позволите сделать несколько снимков?
Натали испуганно моргнула, когда вспышка ослепила ее с расстояния всего в несколько метров. Джек продолжал насмешливо улыбаться, а его рука все так же властно прижимала ее к себе. Она едва успела осознать, что происходит, а фотограф уже сделал полдюжины снимков. Репортер, сопровождавший его, вытаскивал записную книжку.
— Чего вы ожидаете от предстоящего сезона, месье Вендел?
— Крупных успехов, — спокойно ответил Джек. — У нас отличная машина, отличная команда и два прекрасных пилота. Опытность Жерара и потенциальные возможности Клода способны покорить и другие высоты.
— «Формула-1»?
— Думаю, для этого у них вполне достаточно мастерства.
— А каковы ваши личные планы, месье Вендел? — нахально спросил репортер, бросив многозначительный взгляд на Натали.
Джек снисходительно рассмеялся, давно смирившись с тем, что вторжение прессы в личную жизнь — неизбежное зло, сопутствующее занимаемому им положению.
— Если у меня таковые возникнут, я сообщу дополнительно.
— Могу ли я узнать имя мадемуазель? — Карандаш в ожидании замер над блокнотом, но Джек покачал головой.
— Можете назвать ее просто близкой приятельницей.
Репортер понимающе усмехнулся.
— Благодарю вас, месье Вендел, — сказал он и моментально исчез в поисках следующей жертвы.
Взбешенная Натали освободилась от руки Джека.
— Зачем вы это сделали? — возбужденно воскликнула она.
— Что? Позволил сделать несколько фотографий? — спросил он с выражением невинного удивления на лице. — Это их работа.
— Но почему вы сказали репортеру, что он может назвать меня вашей близкой приятельницей? — задохнулась она от гнева.
Жесткие губы Джека сложились в насмешливую улыбку.
— Вы предпочли бы, чтобы я назвал ему ваше имя?
— Нет! — резко возразила Натали. — Я предпочла бы, чтобы мои фотографии вообще не появлялись в газетах.