Лика обвела взглядом хлам, как мысленно она назвала весь этот антиквариат, и опять чихнула.
— Вы не представляете, как мне повезло! Совсем недавно я купил несколько старинных китайских вещиц, очень недорого. Я вам их сейчас покажу, — с загоревшимися глазами сказал Пьер.
Он на минуту скрылся в соседней комнате и вернулся с двумя красными палками, на которых были прибиты дощечки размером 20x30 см, с полустертыми иероглифами.
— Вот! — он с гордостью поднял их над головой. При этом одна дощечка оторвалась и упала ему на голову. — Отвалилась! — воскликнул он, потирая ушибленное место. — Но я отреставрирую. Весь курьез в том, что владелец не знал предназначения этих штук. Он полагал, что это театральный реквизит. А мне представляется, что их несли перед мандарином во время его торжественного выхода. Как вы считаете? — Лика состроила задумчивую гримасу, которая должна была означать: «Очень может быть». — Ах, да! У меня еще есть костюм мандарина. Девятнадцатый век! — хвастливо возвысил голос Пьер, перебирая рамы, стоящие у одной из стен. — Вот, смотрите, — он приподнял холст, к которому был прикреплен костюм китайского мандарина.
Лика понимала, что надо что-то сказать.
— Какой… красивый… Только грязный, — все же не выдержала она. — Видимо, мандарин был не очень опрятным. Его бы постирать!
— Что вы! Он же рассыплется!
— Ах, как же я не подумала, — спохватилась Лика.
— А теперь пройдемте в дом, — предложил Пьер.
Опираясь на руку хозяина, Лика поднялась на второй этаж и очутилась… все в той же лавке старьевщика. По стенам было развешано штук сорок сабель, под стеклянным колпаком стоял безголовый манекен в каком-то дурацком платье с короткой, торчащей юбкой.
— Это костюм Периколы! — словоохотливо объяснял Пьер. — Ну вы знаете, есть такая оперетта Оффенбаха. Я купил его на распродаже в театре. Миленький какой! — вырвался у него возглас умиления. — А теперь, пардон, но я хотел бы, чтобы вы заглянули в мою спальню. Я так понимаю, что все, о чем я говорю, вам интересно.
— Очень, — кивнула Лика, думая, как бы поскорее убраться из этой кладовки. Она перехватила взгляд Пьера и чуть покраснела. Ей показалось, что он проник в ее мысли. Желая поправить положение, она произнесла: — Я очень люблю старинные вещи. Они несут в себе дух веков!.. Когда мы прикасаемся к ним, вдыхаем их аромат, наше подсознание переносится в прошлое…
— Поразительно! — от полноты души воскликнул Пьер и даже отступил назад, чтобы получше разглядеть Лику. — Вы первая отозвались так красиво и возвышенно о моем увлечении. Моя бывшая супруга не разделяла мою страсть к антиквариату. Приземленная натура.
Ей бы побольше воздуха и простора в квартире. Выезжай на природу и дыши, вы со мной согласны? — испытующе глядя на Лику, спросил он. Она, сдвинув брови, кивнула. — А дома должна быть атмосфера веков, — говорил Пьер, открывая дверь спальни.
Лика взглянула на темно-коричневую кровать с вырезанными из дерева головами ангелов по углам. «Ну точно как надгробие на кладбище», — подумала она, а вслух не без скрытой издевки сказала:
— Воображаю, как приятно спать на кровати, на которой родилось и умерло несколько поколений людей.
— Вы необыкновенно тонко уловили мой духовный настрой. Матрас я, правда, заменил, но спинки…
— Изъедены короедами, — не удержалась, чтобы не съязвить, Лика.
— Не без этого, но зато отполированные! — не замечая ее насмешки, пояснил Пьер.
Он взял ее руку, поцеловал и с чувством произнес:
— Вы удивительная девушка! — и пригласил ее в ресторан. Лика согласилась. Ей хотелось запить горечь своего недавнего поражения.
Приятельница Лики, проживающая на собственной вилле в Ницце, пригласила ее на вечеринку. Там она познакомилась с Владом, любителем яхт и удачливым предпринимателем в сфере полиграфического бизнеса. Не дожидаясь окончания вечеринки, Влад предложил Лике покататься на его яхте.
Когда на следующее утро они пили кофе, сидя за столиком на палубе, Лика внутренне торжествовала: «Увидел бы меня сейчас Гришка!»
Владу было сорок, и он был разведен. Лике — двадцать шесть. Пора под венец! Две недели они не разлучались. Влад был нежен, внимателен… Но Лика не учла одного важного фактора: Влад был очень хорошо воспитан. И то, что у большинства мужчин выражало повышенный интерес к своей спутнице, у него не выражало ничего, кроме уважения к девушке, с которой он делит свое время. На Лику с завистью поглядывали менее удачливые охотницы за богатыми мужьями. Она же цепко держала Влада под руку.