Он шагает к двери и рукой показывает, что мне тоже пора идти.
— Дамы вперед, — бросает он с насквозь фальшивой воспитанной улыбкой. — Не бойся, я буду рядом.
— Тоже выступишь перед камерами?
— Подам платок вдове, если будет нужно.
В эту секунду я уверена, что он знает, что наш брак с Лавровым был фиктивным. Или же он совершенно лишен человеческого сочувствия и подшучивает над моим горем.
— Тебе нужна защита от серьезных людей, Татьяна. Я готов дать ее, если ты будешь хорошей девочкой. Прочти эту чертову бумажку перед камерой и пусти горькую слезу для убедительности.
Он выдыхает мне в лицо, впервые обдавая угрозой. Я вдруг чувствую, что те мгновения, когда он говорил мягким тоном, а его пальцы деликатно касались моей кожи, надо ценить. Это исключение из правил. Обычно он жесткий… или вовсе жестокий. Я просто-напросто застала его в хорошем расположении духа, вот он и проявил чудеса терпения.
— У меня чувство как будто начинается война и мне надо срочно выбрать лагерь, — я опускаю глаза и решаю, как и прежде, смотреть над плечом Чертова. — А еще я чувствую себя трофеем. Я почему-то стала сразу всем нужна.
Глава 5
Листок с заявлением лежит передо мной. Видно, что его составлял профессионал. Все формулировки отшлифованы, но в то же время язык простой и живой. Его легко запомнить.
— Запомнили? — спрашивает мужчина в коричневом пиджаке.
Чертов привел меня на первый этаж, где находится конференц-зал. Хотя сейчас он больше напоминает штаб-квартиру президентской гонки. Уже выбрали точку для съемки, поставили длинный стол и отметили карточкой мое место. А телевизионные камеры уже стоят на черных штативах.
— Чужих не будет, — бросает мужчина, который выполняет роль пресс-секретаря или что-то в этом роде. — Будут только прикормленные журналисты, так что никаких каверзных вопросов не последует. Вас спокойно выслушают и не попросят никаких разъяснений.
Кто бы мне разъяснил, во что я все-таки вляпалась.
Я снова смотрю на текст, который, к счастью, занимает всего три абзаца.
— Будет прямой эфир?
— Нет, — мужчина качает головой. — Запись.
Отлично. Чертов подстраховался на случай моего фокуса или обычной истерики. Если я скажу что-то не то, то это беспощадно вырежут, а прикормленные журналисты сделают вид, что ничего не слышали.
— Как вас зовут, напомните, — я с виноватой улыбкой смотрю на мужчину. — Я редко запоминаю новые имена с первого раза.
— Артем.
Он выглядит ужасно интеллигентно. Это странно, если держать в голове, что он работает на Чертова. Хотя, с другой стороны, фасад всегда выглядит красиво и прилично. А какие грязные дела творятся в подвале знают только посвященные. Я зачем-то раскручиваю эту мысль и понимаю, что пока что любуюсь на парадный фасад. Сижу в отличном отеле, где на столике стоит бокал с дорогим французским шампанским, а в воздухе пахнет ароматизатором с нотками корицы, и жду, когда начнется интервью.
В таком месте легко почувствовать себя в обманчивой безопасности. Чертов ушел, забрав с собой всю охрану. Так что в поле моего зрения остались только нормальные люди. Визажист, которая наложила легкий макияж на мое лицо и заодно подсказала, как лучше держать руки в кадре. Еще в комнате кружатся трое помощников. Они передвигают аппаратуру и решают, кто из прессы какое место займет. И, наконец, Артем, который выглядит как педагог по вокалу.
— Давайте проверим, — ко мне подходит новая девушка. — Мне кажется, должен подойти.
Она протягивает мне бирюзовый пиджак.
— Низ видно не будет, можно не переживать, — добавляет она деловым тоном. — А ваша блузка красивая, можно оставить.
Она помогает мне нырнуть в пиджак.
— Ой, бирка! — спохватывается она, когда та становится колом над воротником. — Минутку.
Она ловко справляется с ней голыми руками. Потом делает шаг назад, пятясь, и окидывает меня оценивающим взглядом.
— Цвет ваш, идеально, — она рассуждает вслух. — Но чуть великоват.
— Да, если немного.
— У меня есть зажим, — девушка проводит ладонью по запаху собственного пиджака, и там у нее оказывается целая сокровищница.
Я замечаю и булавки, и зажимы, которые похожи на парикмахерские, и разноцветные ленты. Множество мелочей, которые прикреплены к внутренней подкладке ее пиджака.
— Соберем немного на спине. Позволите?
Она приподнимает ладонь с пластиковой прищепкой.
— Хорошо, — я пожимаю плечами.
Мне, если честно, все равно. Я пока что вижу только видимость выбора. У меня постоянно что-то спрашивают, уточняют, а по итогу все равно всё будет так, как решил Чертов. Он первым приехал по мою душу и уже сказал, что желающих перехватить меня много. Я верю ему, потому что ко мне уже приезжал юрист и по его спешке можно сделать выводы. Но я не хочу представлять, как выглядят другие претенденты. Чертов хотя бы разговаривает на человеческом языке, а не на блатной фене, и при определенной сноровке в нем можно разглядеть респектабельного бизнесмена.