— Но сегодня в доме никого не должно было быть, — заметил Димка. — Мы все собирались идти в церковь, и профессор передумал в последний момент.
После этих Димкиных слов меня осенила догадка.
— Вот! — выкрикнула я. — Именно так!
Лариска от моего крика аж вздрогнула, а Мишаня выронил сигарету.
— Кто-то знал, что в доме никого не будет. И решил пошарить тут беспрепятственно. Но его спугнул Пашка. И этот кто-то выпрыгнул из окна и угодил прямо на голову бедному Джеду, который прогуливался возле дома.
Все пораженно посмотрели друг на друга.
— Я думаю, — сказал Димка, — что если предположить, что все было именно так, то человека, выпрыгнувшего из окна, кто-то наверняка должен был видеть. Надо поподробнее расспросить соседей. Не видел ли кто постороннего человека на нашем участке? И куда он, кстати, убежал? Можно, конечно, предположить, что он перепрыгнул через забор в соседний сад, но и это не могло пройти незамеченным. Все соседи вокруг живут на дачах постоянно еще с середины мая.
Порассуждав еще немного, мы решили обойти вокруг дома и, так сказать, осмотреть место преступления. На улице уже стало заметно темнеть, и я предложила принести фонарь.
— Правильно, — одобрил Мишаня, — а то в темноте мы ничего толком не увидим.
— А что, собственно, вы ищете? — раздался голос у меня за спиной.
Я аж подпрыгнула от неожиданности. Нервы-то и так на пределе. В калитку входили вчерашний майор Вересько и его подручный, молодой белобрысый парнишка с детским румянцем (звания его я так и не разобрала).
— Ну, вот, Мишаня, — проворчала я едва слышно, — твоя работа.
Мишка заметно занервничал. Милиционеры оглядели знакомую им уже территорию и вопросительно посмотрели на меня.
— Где труп-то? — беззлобно спросил майор. — Вы, как я погляжу, никак не угомонитесь. Третий труп, и все одна компания. Давайте, показывайте, кто на этот раз.
Мне очень не понравились намеки майора. «Что это значит — третий труп?»
— А что, Серега умер? — упавшим голосом спросила я.
— А это еще кто такой? — не понял майор.
— Как кто? Строитель мой, — возмутился Мишка. — Тот, что из окна прыгнул.
— Ах, этот, — протянул господин Вересько. — Ну, это ваша версия. А я думаю, что его сбросили... Правда, он почему-то говорит, что выпал сам, — нехотя добавил майор.
Мишка побледнел и в разговор больше не встревал. Я же повторила свой вопрос:
— Так что же насчет Сереги, Иван Ильич? Жив он?
Майор грустно посмотрел на меня и ответил, что, кажется, жив.
— Ну, вот видите, — обрадовалась я. — Серега жив, а у нас трупа вообще нет. Значит, всего получается не три, а один.
Иван Ильич подозрительно покосился в мою сторону и, вложив в свой следующий вопрос побольше яда, спросил:
— Так это что, ложный вызов? А знаете ли вы, что полагается за вызов милиции без основания...
— Основания были, — поспешила я уверить милиционера. — Разве бы мы позволили себе вызывать вас без повода. — И я по возможности честно заглянула в глаза майору. Он почему-то смущенно крякнул и сказал:
— Ну?
— Что «ну»? — не поняла я.
— Где ваши основания? Короче, труп где?
— «Скорая помощь» увезла, — встряла Лариска.
— Так... — удовлетворенно протянул майор. — А вы сказали, что трупа не было, — повернулся он в мою сторону. — Нестыковочка.
Я сделала Лариске страшные глаза, а Димка попытался объяснить милиционеру, что «скорая помощь» увезла не труп, а травмированного профессора из Америки, который упал, разбил лоб и потерял сознание, а рабочие, не разобравшись, вызвали «скорую помощь» и милицию для порядка.
— Это у вас называется порядком — милицию по два раза на день вызывать? — озлился майор.
— Почему по два? — удивился Мишаня. — Мы вас сегодня только первый раз вызвали.
— Вы еще издеваетесь? — окрысился милиционер. — Вот оштрафую вас за ложный вызов, тогда узнаете.
— Но ведь вызов был не совсем ложный, — заискивающе начала я. — Мы же сначала подумали, что профессор действительно разбился насмерть, и позвонили вам. А тут как раз потерпевший ожил.
Иван Ильич от возмущения начал наливаться краской:
— Вы что же это мне голову морочите совсем? Ваш потерпевший, что же, сначала умер, а потом вдруг ожил?
— Да нет же, — теперь уже я начала терять терпение. — Не умирал он вовсе, а только сознание потерял, а все решили, что умер.
Майор энергично потер лицо, мотнул головой и уставился мне в глаза:
— Ну, и где же ваш оживший труп? — устало спросил он.