Фира смутился и послушно сел на диванчик.
— Из дома никуда не уходите, — предупредила я. — Берегите шкатулку как зеницу ока. Завтра мы отвезем ее в Москву, письма и документы положим в сейф. А сегодня будьте начеку. От этого гада всего можно ожидать.
Старики сразу озаботились возложенной на них миссией, а Фира шепотом спросил:
— А куда ты ее дела?
— Спрятала.
Мы вышли за калитку и направились к Мишкиной даче.
— А вдруг Лариска уже объявилась? — предположила я. — В этом случае мы в их разборках будем лишними.
Но мои опасения не подтвердились. Мишаня сидел один, точнее, вдвоем с бутылкой. Его нелегко было узнать. Трехдневная щетина, красные (вероятно, от бессонных ночей) глаза, лицо серое, осунувшееся, Мишка даже похудел. Все пепельницы в гостиной были полны окурков, на столе стояла почти пустая бутылка виски. Мишка был пьян.
— Когда Лариса уехала? — Димка, как следователь, начал с порога задавать вопросы.
— Три дня назад, — промычал Мишаня.
— Записку оставила, звонила?
Мишка мрачно кивнул и пододвинул лежавший на столе листок бумаги. Я склонилась над запиской и прочитала вслух: «Дорогой, заболела подруга, срочно уезжаю, позвоню. Целую, Лара».
— Ну и что здесь особенного? — задал вопрос Димка. — Жена уехала к подруге, а ты сразу в милицию звонить.
Мишка поднял на него воспаленные глаза и неожиданно заорал:
— Да нет у нее никаких подруг! Понимаешь? Нет!
— Ну, это маловероятно, что совершенно нет никаких подруг, — перебила я орущего Мишаню, — А ты-то что предполагаешь?
— Не знаю. — Мишаня вылил в стакан остатки виски и залпом выпил. Потом посмотрел на нас, тяжело встал, подошел к бару и достал другую бутылку и еще два стакана. — Совсем одурел, спиваюсь в одиночку, как последний алкаш, — извинился он.
— Миш, ты хоть ел что-нибудь? — спросила я. — Пойдем к нам, тетя Вика тебя покормит. Сегодня у нее рольмопсы.
— Мопсы? Это еще что такое? — Мишаня начал реагировать на что-то, не касающееся Лариски. Это уже хорошо.
— Это селедка, завернутая в рулончики.
— Зачем это?
— Чтобы вкусно было.
Мишка тупо на меня посмотрел, видно, не понял, чем это завернутая селедка вкуснее обычной.
— Нет, не хочу я есть. Ничего в горло не лезет.
Димка стоял у окна и смотрел на улицу. Не оборачиваясь, он спросил:
— А если бы Лариса сейчас вернулась, что бы ты сделал?
— Господи, да только бы вернулась, — чуть ли не всхлипнул Мишка.
— Ну, считай, что твои молитвы услышаны, — Димка кивнул в сторону окна, — вон она идет.
Открылась дверь, и в комнату вошла Лариска, живая и невредимая, правда, несколько помятая. Увидев нас, она вздрогнула, а на Мишку посмотрела с испугом.
— Что-нибудь случилось? — Голос Лариски предательски дрожал.
— Случилось, — прорычал Мишаня, поднимаясь со стула.
Ну, вот, а еще минуту назад говорил: «Только бы она вернулась». Ох уж эти мужчины. Я, конечно, не сторонница вмешательства в чужую жизнь, каждый строит ее в соответствии со своими представлениями о счастье. Но поскольку мы с Димкой оказались не в том месте и не в то время, негоже было оставлять Лариску наедине с не очень трезвым и очень ревнивым мужем.
— Ты где была? — надвигался Мишка на жену.
— Я же тебе написала записку, что поехала к подруге, и звонила по мобильному, — оправдывалась Лариска.
— Я тебе миллион раз звонил. Почему не отвечала?
— Трубка села, а зарядное устройство дома осталось. — В доказательство своих слов Лариска протянула мужу мобильник.
Мишаня со всего маху запустил им в стену — тот, естественно, вдребезги. Какая-то дурацкая у него появилась привычка — мобильники разбивать.
— Миша, а ты что, никогда не попадал в такую ситуацию, когда неоткуда позвонить? — Я пыталась оттеснить Мишку от Ларисы. — Ты знаешь, в жизни бывает всякое, но главное — Лариса вернулась, она жива и здорова. Или ты предпочел бы, чтобы тебя пригласили в морг на опознание? Тебе это больше понравилось бы? Да, ты беспокоился, ночей не спал, потому что ты любишь свою жену. Вот и чудненько. Она вернулась.
Я трындела как заведенная, стараясь хоть немного остудить кипевшего от негодования Мишаню.
— Я убью ее! — рявкнул Мишка и для большего впечатления схватил с камина тяжелый подсвечник.
— Хорошо, хорошо, убьешь, — согласился Димка, беря Мишку под руку и отводя подальше от Лариски. — Но ты знаешь, Михаил, что я подумал?.. Негостеприимный ты хозяин.
Мишка растерялся и даже подсвечник опустил.
— Да-да, — укоризненно продолжал Димка. — Мы с Марьяшей пришли к тебе в гости и вот сидим здесь битый час, а ты ничем нас даже не угостил. Не ожидали мы от тебя такого приема... Ну, что же, тогда мы, пожалуй, лучше пойдем... Пошли, Марьяша.