Обычно, когда наступал рассвет, Эшли делала перерыв в работе и глядела на водную гладь бухты, потягивая кофе. Солнце, поднимаясь из-за спины, предоставляло потрясающий вид на саму бухту и ее дикую природу. Эшли замечала различных птиц, а иногда и тюленей. У нее даже была своя прикормленная чайка, которой она каждое утро кидала крошки, когда та подходила к дверям пекарни.
И сейчас она уже была на месте. Эшли схватила тарелочку с хлебными крошками, которые оставляла птице, и направилась к двери.
— Если ты накормишь одну, то тут же соберешь тут всю стаю, — раздался мужской голос, когда она подошла к двери.
Эшли засмеялась.
— Мы с Гасом понимаем друг друга. Вот увидишь, такого не случится.
— Гас? — Том поднялся на ноги.
Эшли открыла дверь пекарни и вышла. Она не удивилась, когда Том последовал за ней. Но заметила, что он держался на расстоянии, когда она подошла к птице и протянула ей тарелку с крошками.
Чайка, уже привыкшая к такому режиму, тут же подошла. После нескольких энергичных клевков Эшли поставила блюдце на землю и отступила назад, наблюдая, как Гас с удовольствием уничтожает крошки хлеба. Том подошел к Эшли, и она почувствовала себя неожиданно комфортно рядом с ним, хотя они были едва знакомы.
Она имела опыт в бизнесе и отвечала за бухгалтерию их небольшого дела. Когда она помогала своей сестре разобраться с документами, она задавалась вопросом, каков этот городской адвокат. Ей нравилась понятная логика его деловой переписки и ясность его инструкций. Он излагал все разумным образом, и она знала, что с адвокатами так получается далеко не всегда.
Когда они только переехали, Эшли с нетерпением ждала встречи с ним. Но он не заходил в пекарню. До сегодняшнего момента. Она задавалась вопросом, почему он так долго ждал, и почему выбрал этот конкретный день и столь необычный час, чтобы зайти.
Ей показалось, что он нервничал, поэтому она не давила на него. Она симпатизировала застенчивым людям, так как была такой же в юности. Только после того, как она развила коммуникативные навыки во время выступлений в средней школе и в судебных соревнованиях в юридической школе, она действительно расцвела. Эшли потеряла страх общения с людьми. Когда она обрела уверенность в себе, то стала лучше справляться с различными ситуациями.
Она устроилась на свою первую работу, и когда там начался настоящий ад, Эшли сбежала домой к сестрам. С ними ей было лучше. Тем, чем она теперь занималась, нравилось ей даже больше, чем ее прежняя профессия. Юриспруденция — это нудная работа, а выпечка… Это было весело.
Выпечка всегда была ее отдушиной, даже до того, как Эшли стала получать другое образование. Она придумывала множество уникальных рецептов, которые они с сестрами и сейчас использовали в своей пекарне. Эшли нравилось проводить тихие предрассветные часы, взбивая тесто для хлеба и экспериментируя с новыми вкусами и текстурами.
Она любила находиться одной в магазине с четырех утра, пока ее старшая сестра не приходила помогать ей с завтраком. Эшли оставляла магазин на Нелл после того, как толпа после завтрака рассасывалась, и остаток дня Эшли проводила наедине с собой.
— Ты назвала чайку Гасом? — тихо произнес Том, отвечая на свой вопрос сам, на который она не ответила, когда выходила из магазина.
Она пожала плечами.
— Гас (прим.: gus) — чайка (прим.: gill). Это показалось мне подходящим.
— Не могу поверить, что его собратья не слетелись сражаться с ним за эти крошки.
— Не думаю, что у Гаса действительно есть стая. Он вроде как одиночка. У него была тяжелая жизнь. Видишь его крыло? — Эшли указала на некоторые перья Гаса, которые торчали не совсем правильно. — Я пыталась подобраться поближе, чтобы понять, что не так, но он мне не позволяет. Надеюсь, когда-нибудь между нами будет достаточно доверия, чтобы он позволил мне помочь ему. Но пока кормить его утром — это все, на что мы смогли договориться.
Эшли вздохнула, присмотревшись еще раз внимательнее к травмам чайки. В дополнение к крылу птица имела еще несколько шрамов на лапках.
Они тихо наблюдали, как Гас закончил свой завтрак и затем улетел.
— Кажется, это не влияет на его способность летать, — заметил Том, когда чайка взмыла к воде.
Эшли, глядя на птицу, снова вздохнула.
— Он может летать достаточно хорошо. Но что-то не так, и я хочу посмотреть, смогу ли я сделать что-то, чтобы ему было удобнее.