Затем в стихе 12 говорится:
При захождении солнца крепкий сон напал на Аврама; и вот, напал на него ужас и мрак великий.
Это было очень глубокое духовное переживание, в котором Аврам, будучи зрелым, посвященным верующим, проходил через “ужас и мрак великий”. Соответствует ли это вашей теологии? Знаете ли вы, что многие великие святые Божьи проходят через периоды духовного мрака? Проходить через мрак — это необязательно признак незрелости или слабости, фактически, Бог не может дать незрелым и слабым такого рода переживания. Он знает точно: сколько каждый из нас может вынести. Аврам проходил через мрак не потому, что он был слабым или несовершенным, но потому, что это было частью его полного духовного опыта и переживания. Его мрак был предварительным испытанием, которое его потомки пережили в Египте. Как их отец, он должен был разделить с ними это страдание.
В стихах 13-16 Господь объясняет Авраму, как его потомкам придется идти в Египет, и как, в конце концов, Он вмешается и освободит их, и возвратит их назад в землю Ханаан. Затем, в стихе 17, нечто новое добавилось к переживаниям Аврама:
Когда зашло солнце, и наступила тьма, вот, дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченными животными.
К естественной тьме добавилась копоть от дыма, исходящего как бы из печи. Обычно в Писании слово печь или горнило означает страдание. В Исаии 48:10 Бог говорит Израилю:
Вот, Я расплавил тебя, но не как серебро; испытал тебя в горниле страдания.
Иногда это относится ко всему Божьему народу. Если вы сами когда-либо будете находиться в горниле, помните, что это то самое место, где Бог очищает и испытывает вас. Ваше поведение в горниле страданий определит вашу судьбу. Вы в горниле не обязательно потому, что вы слабы или отпавшие, или потому что изменили Богу. Вы в горниле, так как только оно сделает с вами то, что ничто другое не может с вами сделать. В Малахии 3:3 Бог предостерегает сыновей Левия — Его священников — что Он очистит их и переплавит, как золото и серебро. Драгоценные металлы не могут быть очищены без сильного нагрева и накаливания.
Среди этой давящей тьмы, в которую попал Аврам, тьмы естественной и сверхъестественной,— “пламя огня (в англ.: “горящий факел”) прошло между рассеченными животными”. Какой глубокий смысл заключен в этом! Пламя огня — это проявление Божьего Духа — соответствующего “семи светильникам огненным”, “которые суть семь духов Божиих”, их видел Иоанн перед престолом в небесах (Откр. 4:5). Это было в момент глубочайшей тьмы— когда Господь в явлении пламени огня вступал в завет с Аврамом. Он прошел между рассеченными животными, тем самым вступая в завет.
Позвольте мне вернуться снова к моменту моего переживания в госпитале в Египте. Это было во время мрака в моей собственной жизни, когда истина этого события в 15 главе Бытия так ясно открылась мне. Я понял, что во времена абсолютной тьмы Дух Святой хочет осветить только одно: символ жертвы. Потому что это все, что нам нужно увидеть. Жертва — это символ завета, и завет — это окончательное, неизменное Божье посвящение.
Вы можете проходить через времена, когда не видите ничего, кроме факта смерти Иисуса за вас. Это все, что вам необходимо знать. В этом заключено все. В Послании к Римлянам 8:32 говорится нам:
Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего?
В это время вы можете всем этим овладеть. Это завет, заключенный в жертвенной смерти Господа Иисуса Христа.
Именно так Господь и Аврам вступили в завет. Как я понимаю, каждый по очереди прошел между частями рассеченной жертвы. Не удивительно ли, что всемогущий Бог так поступил с человеком? Мой разум потрясен тем, что Бог, в определенном смысле, явился с небес, чтобы пройти между частями рассеченных животных и посвятить Себя Авраму. Я поражен, осознавая тот длинный путь, проделанный Богом единственно для того, чтобы совершить личное посвящение Себя человеку.
Завет действителен только через смерть
Но почему обязательно нужна жертва? Почему существовал только один путь вступления в завет? Ответ в том, что жертва символизирует смерть каждой из сторон завета. Когда каждая сторона проходила между частями убитого животного, говорилось, в сущности, следующее: “Это моя смерть. Это животное умерло, как мой представитель. Оно умерло вместо меня. Я вступаю в этот завет через смерть. Сейчас, когда я в завете, я больше не имею права жить для себя”. Этим объясняется, почему в еврейском и греческом языках не делается различие между заветом и завещанием.