мишна пятая
СТОЯ И МОЛЯСЬ, ВСПОМНИЛ, ЧТО ОН НЕЧИСТ "СЛУЧАЕМ" — НЕ ПРЕКРАТИТ, НО СОКРАТИТ. СОШЕЛ ДЛЯ ОМОВЕНИЯ — ЕСЛИ МОЖЕТ ВЫЙТИ, И ПРИКРЫТЬСЯ, И ПРОЧЕСТЬ ДО ВОСХОДА СОЛНЦА — ВЫХОДИТ, ПРИКРЫВАЕТСЯ И ЧИТАЕТ; ЕСЛИ ЖЕ НЕТ — ТО ПУСТЬ ПОКРОЕТСЯ ВОДОЙ И ЧИТАЕТ, НО НЕ ПОКРОЕТСЯ СКВЕРНОЙ ВОДОЙ И НЕ ВОДОЙ ОТ ЗАМАЧИВАНИЯ, ПОКА НЕ ПОДОЛЬЕТ ТУДА ВОДУ. И СКОЛЬКО СЛЕДУЕТ ОТДАЛИТЬСЯ ОТ НЕЕ И ОТ ЭКСКРЕМЕНТОВ? НА ЧЕТЫРЕ ЛОКТЯ.
В этой мишне продолжается обсуждение правил поведения нечистого "случаем" по отношению к молитве, так как постановление Эзры относилось и к чтению и изучению Торы и к произнесению молитвы восемнадцати благословений. Рамбам пишет, однако, что изначальное постановление Эзры относилось только к Торе, и лишь позже сангедрин принял решение, что нечистый "случаем" не имеет права молиться, пока не омоется (в миквэ) (см. "Кесеф Мишнэ", в котором выражается сомнение по поводу написанного Рамбамом в "Законах о молитве" 4, 4).
Стоя и молясь — молитву "Восемнадцать благословений", вспомнил, что нечист "случаем" — а раз так, то ему запрещено молиться, пока он не омоется, — не прекратит — молитву сейчас же, но сократит — каждое благословение в ней, то есть произнесет только лишь начало и заключение каждого благословения, как, например: "Ты одаряешь человека разумом... Благословен Ты, Г-сподь, дарующий разум". Сошел — нечистый "случаем" для того, чтобы погрузиться в воду для омовения — утром, чтобы быть пригодным и чистым к чтению "Шма" и молитве. Если может — успеть выйти — из воды омовения, и прикрыться — одеждой, и прочесть — "Шма" до восхода солнца — ибо это наилучшее исполнение заповеди, как сказано выше (1, 2): "...и кончает до восхода солнца". Таков был обычай "старательных" — с пунктуальностью закончить чтение "Шма" с восходом солнца и сразу же, не прерывая, начать молитву с первого дозволенного момента (там же). Выходит, прикрывается и читает — утреннее чтение "Шма", если же нет — не может успеть выйти из воды, прикрыться одеждой и прочесть "Шма" перед восходом солнца, то пусть покроется водой и читает. То есть пусть погрузится по шею в воду, в которой он находится, и так читает "Шма". Вода, о которой здесь идет речь, должна быть мутной, дабы не была видна его нагота ни глазам, ни сердцу. Если же вода прозрачная, то нельзя читать "Шма", стоя в ней даже по шею (Гемара). Но не покроется скверной водой — тухлой и провонявшей от нечистот, и не водой от замачивания — водой, в которой замочили лен перед обработкой, ибо у нее плохой запах. Пока не подольет туда воду — хорошую. В гемаре разъясняется, что здесь подразумевается моча, около которой нельзя читать "Шма" до тех пор, ПОКА НЕ ПОДОЛЬЕТ ТУДА ВОДУ — хорошую в количестве четверти лога — т.е. 150 мл (по максимальной мере) к одноразовому выделению мочи. И сколько следует отдалиться от нее — от скверной воды или воды для замачивания льна; по другому объяснению — и от мочи, в которую не добавили нужное количество нормальной воды, и от экскрементов — чтобы было разрешено читать "Шма"? На четыре локтя — около двух метров. О чем речь идет? — о расстоянии отдаления, если нечистоты позади человека либо со стороны. Если же нечистоты перед человеком, то он должен удалиться от них на расстояние, достаточное, чтобы не видеть их совсем, даже издали.
мишна шестая
НЕЧИСТЫЙ ИСТЕЧЕНИЕМ, ИЗЛИВШИЙ СЕМЯ, И ЖЕНЩИНА В ДНИ МЕНСТРУАЦИИ, У КОТОРОЙ ВЫДЕЛИЛОСЬ СЕМЯ, А ТАКЖЕ ЖЕНЩИНА, ПОСЛЕ УЧАСТИЯ В ПОЛОВОМ АКТЕ УВИДЕВШАЯ КРОВЬ, ОБЯЗАНЫ СОВЕРШИТЬ ОМОВЕНИЕ. А РАБИ ЙЕГУДА ОСВОБОЖДАЕТ.
В этой мишне продолжается обсуждение статуса нечистого "случаем" тогда, когда он осквернен еще каким-то видом ритуальной нечистоты, даже более тяжким, чем нечистота "случаем". Если этот человек нечист истечением из половых органов и т.п., то омовение не очищает его, и, тем не менее, если он излил семя, то (по постановлению Эзры) он должен совершить омовение, и пока он не сделал этого, ему запрещено заниматься Торой и молитвой. А после омовения ему вновь разрешено учить Тору и молиться, несмотря на то, что он и сейчас нечист из-за другой скверны, ибо причина омовения для нечистого "случаем", установленного Эзрой и сангедрином, — это не проблема ритуальной чистоты или скверны, а указанная выше в предисловии к мишне четвертой этой главы.