- Знаешь... - Та задумчиво затянулась длинной тонкой сигаретой. - Я однажды видела... Комары летят на утюг. Инстинкт слеп.
БОРЯ КЛЕЙН
Утром, приехав как обычно к Фридману, Боря застал его в "деловой части" подвала, в домашнем офисе, среди телефонов, факсов и компьютеров.
Подняв на Борю проницательный взор, шеф изрек:
- Паспортишко выписан?
- Как и приказывали, - кивнул Борис, - вчера получил. Волчий билет. Постоянно проживающего. Лица без гражданства. Но все равно лучше, чем серпастый-молоткастый.
- Завтра вылетаешь, - произнес Фридман. - В Германию. На день. Во Франкфурт-на-Майне. Ночь в отеле компании "Люфтганза". Место приличное, несколько ресторанов, кровать "кинг-сайз"*, мини-бар, кабельное телевидение. Как выйдешь из порта, увидишь "вэны" с названием отеля по борту - не ошибешься. Они-то тебя до койки и доставят. Переночуешь, а утром снова в порт. Вопросы есть?
-----------------------------
* - Королевский размер (англ.).
- Есть, - сказал Боря. - Цель?
- Возьмешь посылочку, - сообщил Фридман. - Транзитную, из Союза.
Значит, бриллианты в Германии?.. Борис проглотил вязкую слюну беспомощной досады. Вспомнился фальшивый американский паспорт, еще вчера высланный Михаилу, письма с прожектами, тайно переправляемые в далекую Москву... Настолько же жизнь внезапнее в своих решениях и вывертах и насколько неуязвимы и удачливы сытые и сильные...
- Спасибо, - проронил он тихо.
- За что? - Семен кашлянул, вглядываясь в монитор компьютера.
- За доверие. Прикарманю вот так посылочку, ну и...
- И?.. - обернулся к нему Фридман. - В посылочке, положим, миллион, и ты с миллионом в Германии. Но миллион-то не наличными, его в наличные реализовать надо, ясно? Что непросто. После - необходимо легализоваться под чужим именем. Думаешь, чепуховые задачки? Но и реши их, все равно дурак ты, коли мыслишь, что, имея миллион и ничего не делая, можно так уж и всласть пожить. Нет. Проще, Боря, работать у меня, заколотить этот миллион постепенно, однако уверенно; многому научиться и... смотреть на мир с высоты птичьего полета, а не из тараканьей щели.
- И за проповедь благодарю, - ответил Боря. - Но в проповеди своя логика, мудрая, а есть логика иная, тех, кто корыстолюбив до безрассудства.
- Согласен. Но имею и на сей счет аргументы. Во Франкфурте тебя на самолет посадят, а тут встретят... Так что все твои "спасибо", полагаю, относятся к полному тебе доверию только на время парения над Атлантикой. Уразумел? А сейчас дуй в германское консульство, - протянул Борису обрывок бумажной полосы с телекса.
Борис прочел:
"Фирма "Процессинг систем" вызывает к себе специалиста по нелинейным уравнениям, доктора Бориса Клейна, для научной консультации в филиал фирмы..."
- Телекс в консульство уже дан, - продолжил Фридман. Визу получишь без задержки.
Выйдя из дома, Борис остановился у своего "линкольна" и, облокотившись на крышу автомобиля, как-то грустно и ни о чем призадумался, глядя вокруг.
Тихая улочка Манхэттен-Бич с односторонним движением. Особняки один другого краше - от наисовременных с тарелками антенн космической связи до сказочно-средневековых, словно из датских и шведских преданий. Серебристые ели, по линеечке подстриженные кустарники, лужайки перед вылизанными фасадами. И - золотая, ослепительная ширь океана, заполнившая горизонт. Рябой после ночного дождя песок. Обыденная, в общем-то, картина. Дай ему посмотреть на нее несколько лет назад вероятно, не поверил бы этакому счастью. Здоров, сыт, при деле, полный бумажник долларов, да и "линкольн", который никакому московскому барыге коммунистической эпохи даже во сне не снился... А сейчас это явь. Скучная и по большому счету никчемная. Прав хитрый Фридман. Никуда его посылочка не денется, и полетит Боря во Франкфурт, и привезет все, что положено, и будет послушен и раболепен. Ибо все финиши пройдены и рекорды поставлены. Есть семья, деньги, работа, есть схема жизни. Очень жесткая. Как глубокая российская колея. Он потратил столько сил и нервов, чтобы попасть в нее, что уже никогда не рискнет вырваться в какие-либо иные просторы...
Он презирает этот затрапезный Брайтон Бич, но закон Брайтона настиг его, как ковбойское лассо упрямого бычка, и повязал намертво.
Да и чем отличается он, Боря Клейн, от иных обитателей русскоязычного гетто? Разве - спецификой бизнеса. Все.
Теперь - однообразный путь в колее.
У знака "стоп" при выезде на главную дорогу он остановился, откинувшись по инерции в сиденье. Вспомнил назидания инструктора автошколы: на экзамене перед данным знаком ты должен обозначить мягкий, но явный "откат", "фул-стоп"*. Затем осмотреться. Будешь лихачить - срежут сразу.
-------------------------
* - Полная остановка (англ.).
Да, он запомнил. Он становится дисциплинированным и боязливым на этом свободном Западе. Как все. Он уже боится законов, штрафов, потери работы и поисков ее...
Он крупно влип. Но, может, так оно даже и лучше.
МАРИНА АВЕРИНА
Все произошло крайне просто, вопреки затейливым схемам, разработанным Маврой, где фигурировали варианты отхода, наем боевых сил, должных отрезать в случае какого-либо инцидента охрану Фридмана, наконец, привлечение к операции братца Михаила, владеющего, по его словам, средствами медикаментозного воздействия, способными положительным образом повлиять на разговорчивость Фридмана... Все было иначе.
Валерий внезапно приехал к Марине утром, без предупреждения, отвез ее позавтракать в кооперативное кафе, без умолку говорил о том, что в течение недели заключит с ней брак, ибо плохое прошлое забыто и нечего о нем вспоминать; далее просил организовать срочную встречу с Джейн, поскольку сегодня вечером должен отбыть на неделю по делам из Москвы, и, поддавшись на его настойчивые уговоры, Марина, набрав номер, сообщила Мавре:
- Будем у тебя в четыре часа, жди.
Некоторое время Фридман ездил по всяким организациям и фирмам, а после, отпустив на отдых своих мордухаев, как их определила Марина, сказал:
- Все. Теперь свободны, едем.
- А...
- С собой, - упредил он ее вопрос. - Вручу твоей подруге лично. И дам ценные указания. Куда рулить?
- Большая Грузинская.
В крайнем случае, как решила Мавра, они засветят эту квартиру, принадлежащую одной из московских иностранок, которая ныне находилась по месту своего постоянного проживания в Гамбурге, но иностранка не знает ни о Марине, ни о Мавре, равно как ни о подобранных к квартирным замкам ключах, что наверняка заведет будущее "уголовное" следствие в тупик.
Марина уже сегодня скроется, а через неделю объявится в Берне, где база для нее подготовлена. Контрабанду же бриллиантов Мавра брала на себя.
- Большая Грузинская? - переспросил Фридман. - У нее там квартира, у Джейн?
- Нет, квартира подруги, та сейчас в отъезде. А у Джейн... там у каждой стены по десятку ушей. Ты прям, как ребенок, Валер...
- Посмотри, чтобы не было хвоста, - сказал он. - И внимательно, а я пока поплутаю.
- Ясно, - не без удовлетворения согласилась Марина.
Следить за хвостом наказывала ей и Мавра, правда, имея в виду стражников-мордухаев, но да что было их опасаться, когда бриллианты сами плыли в руки?
В районе Пресни долго плутали по узеньким переулкам, совершая рискованные обгоны.
- Поживем с тобой, Маринка, - говорил Фридман горячо. Такое увидишь... Зимой во Флориду или в Мексику, летом - в Европу...
Ее раздражала его болтовня, равно как и он сам: волосатые пальцы, наметившая лысина, брюшко, вывалившееся из-под тугого ремешка змеиной кожи с позолоченной пряжкой, одрябшие щеки...
- Посмотрим, Валера, посмотрим...
- Заключим брак, а Джейн... ведь поможет с посольством, так? Чтобы со всяким рваньем в толпе не толкаться хотя бы... Публика там, доложу тебе... Сплошные крестьяне. Куда прут? Зачем?