Сожительство тоже выглядит как брак, только «приватизированный» и потому не предполагающий официальных свидетельств и брачных церемоний. Граница между браком и сожительством только кажется подвижной и абсолютно «прозрачной». По утверждению социолога Елены Вовк, сожительство часто выглядит как «самоценный, альтернативный браку институт», и тогда понятия «брак» и «сожительство» могут быть четко разграничены.
Социологи выяснили: в развитых культурах, где независимость индивида превыше всего (США, Великобритания, Западная Европа), процветает культ любви. Но там, где каждый член семьи больше обеспокоен личностным ростом, чем сохранением ячейки общества, ушедшие чувства считаются достаточным основанием для развода. Тем не менее в поисках семейного счастья лучше ориентироваться на возможность жить в любви. Ведь главное — не та форма брака, которую мы выбираем, а то, что заставляет сделать этот выбор.
Гражданский брак как альтернатива браку церковному в нашей стране был узаконен советской властью и получил особое распространение в 20-х годах XX века. Желающие заключить такой брак просто расписывались в соответствующей книге в отделе регистрации браков и смертей.
Александра Коллонтай (российская революционерка, «трибун, дипломат») выступила с идеей «свободной любви»:
«Современному человеку некогда „любить“. В обществе, основанном на конкуренции, при жесточайшей борьбе за существование, неизбежной погоне либо за простым куском хлеба, либо за наживой или карьерой, не остается места для культа требовательного и хрупкого Эроса… Мужчина опасается отравленных стрел Эроса, большого и истинного любовного захвата, способного отвлечь его от „главного“ в жизни. Между тем свободная любовная связь, при всем комплексе окружающей жизни, требует несравненно большей затраты времени и душевных сил, чем оформленный брак или беглые покупные ласки. Начиная с того, что душевные притязания свободных возлюбленных друг к другу обыкновенно еще выше, чем у легальных супругов, и кончая невероятной затратой времени друг на друга…»
Известная танцовщица Айседора Дункан, став женой Сергея Есенина, писала:
«Одной из наилучших мер Советского правительства была отмена брака. Там двое людей расписываются в книге, а под подписью напечатано: „Эта подпись не возлагает никакой ответственности ни на одну из сторон и может быть аннулирована по желанию каждой из них“. Такой брак является единственным соглашением, на которое может пойти всякая свободолюбивая женщина, и единственной формой брака, под которой я когда-либо поставила бы свою подпись».
В 1944 году личным распоряжением Сталина подобная практика была прекращена. Был принят закон, по которому государство признавало мужем и женой лишь тех, у кого есть соответствующий штамп в паспорте.
Сравнительно новой формой традиционного брака является открытый брак, который допускает увлечения и связи супругов на стороне: от замалчивания измен до открытого обсуждения похождений каждого из супругов, вплоть до совместного участия в групповом сексе. Модель свободных сексуальных отношений в браке была распространена в 1970–1980-х годах, но быстро перешла в отдел «на любителя». Ревность, наравне с любовью, существовала во все известные современной науке времена и в открытых браках проявлялась так же, как в любой другой семье. Страх перед венерическими заболеваниями и впоследствии перед СПИДом тоже не способствовал развитию этой нетрадиционной формы отношений.
«Людей, практикующих групповой брак, можно пересчитать по пальцам одной руки», — пишет Хелен Фишер в своей книге «Анатомия любви: естественная история моногамии, адюльтера и развода». Свинг при ближайшем рассмотрении оказывается отношениями двух супругов, которые занимаются сексом с другими парами, обмениваясь партнерами. Эта модель брака подходит тем, кто считает, что «хороший левак укрепляет брак», но когда поиск разнообразия становится самоцелью, это грозит зависимостью. Возможно, ученые не ошибаются, когда утверждают, что «открытый брак — это способ, которым природа подсказывает, что вам необходим развод». Дарья Асламова («дрянная девчонка», журналистка и писательница) уверяет, что в свинге главное «не секс, а сам факт новой встречи, азарт, кураж. И одна из самых приятных постелей — это когда после очередного свингования остаешься вдвоем».